Сергей Филиппов (Серж Фил) - Аист. Абсолютно правдивый роман в стихах

Возле стенки гаража вольер просторный,
Огороженный красивой крупной сеткой,
В нём скучает пёс лохматый и огромный,
Чёрен шерстью, но во лбу со светлой меткой.
В глазках-щёлках и во всей ленивой позе
Безразличье ко всему и всем на свете,
Но обманчив вид, и, чуть случись угрозе, —
Вскочит, рявкнет и любого съест на месте!

У ворот гаражных, настежь что открыты,
Джип «Чероки», нам знакомый, отдыхает,
Будто зверь стоит: огромный, хищный, сытый.
Раз тут джип, то здесь и Лёва обитает.
Да, его это домишко не убогий,
«Дачка летняя» – как всем он заявляет;
Лёва – практик, не сторонник трепологий,
Бизнесмен. И эту жизнь он круто знает!

Солнце жарит без стеснения и лени,
Приближается к полуденной высотке,
И заметные, насыщенные тени
Выцветают и становятся коротки.

Из дверей выходит – где там, выплывает! —
Длинноногое прелестное созданье,
Прикрывая ротик, тянется, зевает,
Снять стараясь дрёмы сладкой состоянье.
А потом, по тропке, вымощенной плиткой,
Как была – нагая – медленно доходит
До бассейна и в него ныряет рыбкой,
И прохладное блаженство там находит!
После долгого купания красотка
В дом бежит всё той же каменною тропкой,
Грудки маленькие вздрагивают кротко
В унисон с такой же маленькою попкой…

Холодильник запотевшего дал пива,
Открывалка пробки рвёт, блистая сталью,
И, бутылки взяв, красотка торопливо
На второй этаж бежит, в большую спальню.
Там, в кроватке, чуть поменьше стадиона,
Лёва сны свои досматривал неспешно,
Но рождало сновиденье всплески стона,
Знать, ужасно было или небезгрешно!
Но прелестное созданье без раздумья
Лёвкин сон прервало действием умелым:
Одеяло ловко скинула, шалунья,
И на Лёвку навалилась влажным телом!

Тот подпрыгнул, заорав: – Ты что, сдурела! —
Глубоко вздохнул и снова пал в постели,
В никуда глядел, молчал оцепенело,
После: – Свет, пивка б, – шепнул он еле-еле.

– Ах, пивка тебе? – промолвила Светлана. —
А меня не хочешь маленький кусочек?

– Светка, ты же мне всегда-всегда желанна!
Но… сначала я хочу пивка глоточек!..

– Хорошо-то как! Теперь другое дело! —
Улыбнулся Лёва бодро и довольно,
И на Светку навалился тучным телом:

– Обалдел ты что ли, Лёвчик, мне же больно!

– Свет, напомни-ка вчерашний день малехо,
Что-то мозг мне выдаёт сплошные бредни!
Да, а кстати, я не вижу, где калека?
Не обидел ли я чем его намедни?

Света крИвит губки пухлые в презреньи:
– Ну конечно, птичке все твои заботы!
Я ж – припёка с боку, вечно в отдаленьи,
Ты со мной лишь стресс снимаешь от работы!

– Ерунду ты говоришь, сама помысли,
Ты же мне как… – поле лба наморщил Лёва,
И в упавшей тишине слова повисли,
Но вот нужного не выискалось слова. —
Эх, чего там говорить, – махнул устало, —
Ты и так всё знаешь!.. Да, но где же птица?

– Боже, как же эта тварь меня достала!
Явно мне через неё ума лишиться!

– Вот, опять ты ерунду несёшь бездумно!
Нет, с тобой, я вижу, что-то не в порядке! —
Лёва встал, из лёгких воздух выдул шумно
И из спальни быстро вышел без оглядки.

Света, глазками извергнув слёзопады,
Вся поникла, но красы не потеряла.
После, губки обрядив в пурпур помады,