Надежда Игнатьева - Заоблачный полёт. Избранные стихи

«Однажды на полянке сидели два кита,
Один из них лохматый, тик-таки-таки-та…»
Друзья, вы прочитали совсем не «дикий бред» —
Ведь с этих строк родился еще один поэт.
Пять лет поэту было, он не умел писать,
В душе его царили покой и благодать.
Считал на небе звёзды, был помыслами чист,
Жизнь перед ним лежала, как белоснежный лист.
Киты, коты, собаки – все были мне друзья,
(Поэтом юным этим была, конечно, я).
Я помню, как любила и лес, и в небе гром,
Как сердце откликалось восторгом и добром…
С тех пор, как вдохновение, из прошлого привет,
Та строчка, от которой затеплился поэт:
«Однажды на поляне сидели два кита,
Один из них лохматый, тик-таки-таки-та…»

Грезим о несбыточном,
Ждем неисполнимого.
Счастья тропку узкую
Топчем с нелюбимыми.
Верим недоверчиво,
Жизнь живем с опаскою,
Дружим гуттаперчиво,
Ластимся неласково.
Души нераскрытые
На замки закованы.
Чувства недоразвиты,
Мысли заколдованы.
Сердце неотзывчиво
Черствостью загублено…
Пишем недосказанно,
Любим недолюбленно…

Не срослось, не сложилось,
друг-друга не поняли —
Мне обидой нелепой
ветер дунул в глаза.
Стал теперь ты чужой,
стала я посторонняя,
Только многое нужно
мне тебе рассказать.
Но вот как? Мы теперь
ходим разными тропами.
Написать бы письмо,
злую гордость гоня.
Попросить между строк бы
словами особыми:
«Я простила тебя
и прости ты меня!
Я сейчас твои волосы
мысленно трогаю,
По щеке бы погладить,
и прижавшись, обнять».
Между строчек, я знаю,
сказать можно многое…
Лишь тому, кто умеет
между строчек понять.

Вконтакт зашла сегодня утром рано
Читаю депутата местной думы:
«Поздравил с Днём Победы ветеранов…»
И куча фоток в новеньком костюме…
А между строчек: «Как всё надоело…
Хочу на море… я устал… трындец!
Скорей бы в отпуск… но сначала ДЕЛО!
Пусть знают все, какой я молодЕц!»

Себя теряю по частям,
Сегодня зуб, а завтра почка…
Так скоро всю себя раздам
И что мне делать в одиночку?
Кому слезинку, часть души,
Кому кусок больного сердца,
Кто в печень влез-сиди, грызи,
Раз от тебя не отвертеться.
Теряю волосы, глаза,
И слух, и зрение и фигуру…
Здоровье уберечь нельзя,
Характер, гордую натуру…
Что есть во мне от моего,
От изначального, родного?
Лишь струнка чуткая в душе
Для добро сказанного слова.
Да грусти маленький клубок,
С наивным шепотком печали…
И все? Да, кажется, и все…
Мне больше ничего не дали.
Себя теряю по частям,
Сегодня зуб, а завтра почка…
Лишь грусть с печалью не отдам,
Чтоб не остаться в одиночку.

Благодатный летний, тёплый дождь
Припустил на пыльную округу.
Внемлет влаге чёрствая земля,
Словно исцеляющему другу.
И поёт природа «Дождь, дождь, дождь!»
Он же горд, отплясывает лихо!
Вспыхнула рябиновая гроздь,
Потянулся тополь к тополихе.
Сразу всё очнулось, ожило,
Осветилось внутренней отрадой.
Если у деревьев есть душа,
То она дождю сегодня рада.

«Чудесная» погода что хочет, то чуди'т:
Покажет то Сахару, то сотню Антарктид.
«Я так могу, и этак, и наперекосяк:
Задорный темперамент пока что не иссяк!» —
Весна изобретает природную спираль —
Стоит конец апреля… а, кажется, февраль.

В СССР, где мы росли,
Там секса не было, ребята.
И без него тогда могли
Плодиться парни и девчата.
В России секса дофига:
Кругом одно сплошное…*разврат*.
Оно послаще пирога,
Но перестал народ рождаться.
Из-за границы эту дурь
Когда-то к нам сюда заслали,
Чтоб мы (пиши, а не халтурь!)
В итоге все повымирали.
Отсюда вывод очень прост:
Европа нам чинИт преграды.
Чтоб был естественный прирост,
Нам сексу ихнего не надо!
Нам «секис» этот портит КРОВЬ,
Да ну его к едрене фене!
Когда у нас была ЛЮБОВЬ —
Детей по 10 было в семьях.
…
Дед говорит, а я пишу
Любовь и кровь, и эти цифры…
В конце я снова согрешу,
Придя опять к извечной рифме.