Павел Алешин - Россыпи звёзд. Стихи и переводы

Не растеряться как в небесах?
пальцы – во сне ли? – касаются солнца —
белое золото, тело живое,
воспоминание и ожидание,
и обещание,
и предсказание
близости света – живого покоя.

Солнца касаюсь – на пальцах огонь,
солнца касаюсь – в дыханье – огонь,
солнца касаюсь – и в сердце огонь,

не-обжигающий, но – одаряющий:
не просыпаюсь: огонь
истинный: это – не сон.

Что тебе грёзы мои? – у тебя
целое небо бессмертных созвездий,
ярких, чарующих, верных.
Что тебе грёзы мои? – лишь цветы: расцветут и увянут.
Что тебе грезы мои? —
Звёздная ночь моя,
нежная ночь моя,
вечная ночь моя,
о мимолётном, о смертном
самые нежные,
самые вечные
воспоминания.
Грёзы мои – как цветы.

От руки к руке —
от зари к заре —
неразгаданные озаренья: звуки
сердце-солнце- (жаркого) -биенья.

Не разгаданные, но угаданные,
не предвиденные, но увиденные
в чёрном пологе небесном вихри: вихри
вздохов,
звездопады
взглядов
и улыбок —
алых месяцев расцветших —
всполохи и вспышки.

В воздухе – в том,
которым дышу я,
цветут и цветут
звёздные твои поцелуи
просто так:
не обещая,
не возвещая,
не отвечая:
сами собой рождены.
В сумерках – в тех,
завороживших меня,
слышится ночь аллилуйей
звёздам —
значит, всему
звёздному,
значит,
всему твоему.
В трепете – в том,
объявшем меня,
отражающем, лунном,
обнажённый,
солнечный, вечный
я осязаю
твой свет,
в воздухе – в том,
которым дышу я —
звёздные твои поцелуи.

Так создаются миры – притяжением звёзд
или —
или сердец светоносных
при-
тяжением,
со-
дроганием.
Света не видно их – пусть:
ветер вечерний поёт
звёздную песню.
Света не видно их – пусть:
можно услышать его —

слышишь? —

слышишь ладонями, как
сердце совсем переполнено, как

звёздами всеми – бесчисленными в небесах —
звёздами всеми – бесчисленными в тишине —

сердце мое переполнено —
сердцем твоим?

Имя твоё —
моя Шехерезада.
Я близок к тебе, словно тысяча смертных ночей,
о-зарением
звёздного сада,
о-зарением
взоров-свечей.

Сказками тают
руки твои.

Но ты далека
и неуловима,
неуловима, как эта одна

эта одна беззаветная ночь.

Сказками манят
руки твои.

А ты далека
и неуловима,
необъяснимая
звёздами смертными —
звёздами белыми —

одна, но бессмертная ночь.

Сказками ранят
руки твои.

Имя твоё – это воздух: вдыхаешь
и не надышишься – как тяжелы
лёгкие,
именем
этим томимые,
именем-камнем,
молчаньем твоим.

Тяжесть – как нежность:
срывается с пальцев,
с губ улетает
словом – одним.

Словом не-слышимым,
словом не-сказанным,
словом – разящим живым
о-зарением
звёздного сада,
сада, звучащего,
как эта ночь,

эта одна беззаветная ночь.

Ибо имя твоё —
Шехерезада,
ибо имя твоё —
ночь.
Море.
Маленькая поэма.

У меня ничего нет.
Только сердце раскалённое – камень,
только сердце, раскалённое звёздами,
И вся моя жизнь,
и вся моя жизнь, слышишь,
звёздная ночь моя,
уместится на твоей ладони.
Но песни мои – как море,
как море, не знающее покоя,
больше,
о, насколько же они меня больше!
И падают, вольные, волнами
на берег далёкий —
на берег молчаний,
молчаний твоих далёких.

Предрассветные дали спящего моря отуманены синевой:
звёзды ладоней твоих погружаются в синюю бездну,
звёзды ладоней твоих
погружаются в синюю бездну живым и недремлющим
нежным твоим серебром,
серебром неизвестности, серебром неизбежности, белым твоим серебром.
И рассветные дали уже, напоённые звёздным твоим серебром,
и рассветные дали уже тобой пробуждённого моря,
и рассветные дали уже растуманены светом —
светом твоим.