Наталья Бондаренко: Икона под названьем «Мама». Коллективный сборник стихов

Еще есть шанс.
Всего один лишь шанс:
Карету развернуть и в снежном крошеве
На всех парах назад умчаться, в прошлое,
В котором каждый шаг, как реверанс…

В цветущий сад, на озеро, на луг…
К детишкам славным, брошенным сиротами,
В имение за старыми воротами,
В заботливые руки нянь и слуг…

По краю – запорошенный овраг,
Скрипит карета, битая ухабами…
Вчера была княгиней – стала бабою,
И душу заполняет липкий страх…

Минули вёрсты, веси, города —
Все дальше рай, пропахший мёдом гречневым…
И царский голос:
«Это опрометчиво…»
Но в сотый раз ты снова шепчешь «да»…

Я для тебя пою, пою опять,
Тебе пою я, мама, песню эту.
Спасибо я хочу тебе сказать
За этот мир, твоим теплом согретый.

Я был порой жесток и груб с тобой,
А ты мне всё прощала, забывала.
Я от тебя сейчас в дали такой…
Мне очень не хватает тебя, мама.

Встаёт перед глазами, как во сне,
Картина, где сидишь ты, отдыхая,
И на коленях хочется припасть к тебе,
Любимая моя, моя родная.

О чём тут речь и что ни говори,
Слова не то и сам я понимаю.
Ты лучше посмотри в глаза мои,
И в них ты всё прочтёшь, моя родная.

На этом я заканчиваю петь,
И знай, что песня моя эта
Согрета моим маленьким теплом
И добротой большой твоей согрета.

Я вижу, что ты загрустила, мама,
И на твоей щеке слеза.
Ты, провожая, вслед глядишь устало,
А я не знаю что сказать…

Ты грела нас, как будто Солнце Землю,
Поила звёздною росой.
А мы, как только малость повзрослели,
Забыли прелесть ласки той.

А мы, вырастая, порой забываем
Тех ласковых глаз ясный свет
И песни, что пела ты нам в колыбели,
Дарила закат и рассвет.

Но мы вернёмся, мы должны вернуться,
Ведь благодарным надо быть.
Однажды в жизни нужно оглянуться,
И невозможно позабыть

Твою доброту, твоих рук теплоту
И ласковых глаз ясный свет,
И песни, что пела ты нам в колыбели,
Дарила закат и рассвет,

А мы, вырастая, порой забываем
Тех ласковых глаз ясный свет
И песни, что пела ты нам в колыбели,
Дарила закат и рассвет

Не так давно мне снился страшный дождь,
Стучал в стекло, готовое разбиться,
Он бил в окно, как раненая птица,
Которая познала его мощь.

Я поняла, стучали громко в дверь…
Посыльный с синим бланком телеграммы.
Там сообщалось, что не стало мамы,
Что сиротой осталась я теперь.

Я не успела в старенький твой дом,
Согреть его дочернею заботой,
И только осень желтой позолотой,
Стелила свои листья под окном.

Я опоздала на десяток лет,
Которые вычеркивали даты,
О, как пред нею все мы виноваты,
Что в детство не смогли купить билет!

И оглянуться не хватает сил,
На дом, что покосился у дороги,
На все свои сомнения и тревоги,
На берег, что во взрослость уводил.
Ведь та стена была опорой нам,
К которой мы могли бы прислониться,
И вот летим, как раненые птицы,
Навстречу жгучим яростным ветрам.