Люссия Оберст - И ныне Дуб у Лукоморья. Сказки и басни

Наш царь народ благодарил
И с миром всех он распустил.
Меланье дал двоих людей,
Чтоб шла та к маменьке своей
Успокоить, поболтать,
Все что нужно – передать.
Матвей царице поклонился
И ненадолго отпросился,
Чтоб до села ему дойти –
Награду царски донести,
Верней, доехать на волах
И не забыть бы о мешках.
Но с ним послали двух людей,
Чтоб возвращался поскорей.

Царь успокоиться не может:
Его цыганочка тревожит.
«И что за выскочка Матвей
В защиту вылез перед ней?
Царица тоже хороша…
Он не получит ни шиша!
Слыхали, «другом милым будешь…»,
Скорей всего, ее забудешь!
Бог даст, вернется ко двору –
Его припрятать бы к утру,
Чтобы никто не донимал,
Куда он делся – не узнал».
Царь молча руки потирает,
Довольный замыслом, сияет.
Затем тихонечко вздохнул,
На ложе лег и прикорнул.
Солнце за горы садится,
Вечер в окна уж стучится…

Что же там Матвей у нас
Делает в столь поздний час?
Черный ворон, старый дом,
Дед с Матвеем в доме том.
Парень деду говорит,
Просьбу выполнить велит:
«По селу всем беднякам,
Самым бедным старикам
Разделить на всех волов
И зерна с пяти мешков.
Поровну чтоб поделить,
Никого бы не забыть».
Напоследок наш Матвей
Обнял деда посильней.
Глаза деда заблестели
Иль разлуку углядели,
На прощание наш дед
Дал Матвею свой совет:
«Если будет очень трудно –
В панику впадать не нужно.
Коль преграды на пути –
Улыбнись, не отступи.
А ошибку совершишь,
Коль исправишь – победишь.
Ведь ошибка и дана:
Дарит Мудрость нам она».
Парень деда обнимает
И в далекий путь шагает…

Солнце село уж давно,
Ночка просится в окно.
На дворе уж темнота,
Он стучится во врата.
Вмиг ворота приоткрыли,
Паренька во двор впустили.
Царь Матвея дожидался.
«Что-то ты так запоздался,
Я тебя весь вечер жду,
Позабудем про вражду.
Я не прав был и устал,
На мое б ты место встал –
И не то б наговорил…
Мало ль что я натворил…
Сядь, поговори со мной,
Хоть ты мальчик озорной,
Угощу тебя вином.
Но прошу лишь об одном,
В просьбе сей не откажи:
Вина выпей и скажи,
Какое лучшее из вин?
В них разбираюсь я один».
…Матвей уже забыл про все:
Кровь заиграла горячо.
Царь напоил его вином –
Уснул наш парень крепким сном.

А царь позвал двоих людей,
Чтоб помогли ему быстрей
Матвея затащить в мешок
И завязать на узелок.
И строго-настрого сказал,
Что нужно сделать – наказал:
«Отнести мешок к реке,
Привязать его к доске
И на воду опустить,
По течению пустить.
Заплачу я вам сполна
И в придачу дам вина».

Мешок спустили по реке,
К царю вернулись налегке.
Тот им обещанное дал,
Молчать им строго приказал.

Матвей очнулся в темноте
И понял, что плывет в мешке.
Тихонько, чтоб не потонуть,
Зубами стал мешок тянуть.
Чтоб нити вытащить, а там –
Уж волю даст своим рукам.
Вода холодная была –
Матвея дрожь уже брала,
Но вот еще один рывок,
Он выплюнул мешка клочок,
Руками разорвал мешок…
Доска плыла как поплавок,
Не дав Матвею утонуть.
Но позади тот страшный путь:
На берег незнакомый он
Измученный ввалился в сон.

Чуть ли не с первым петухом
Пришла Меланья в царский дом.
Расставшись с маменькой вчера,
Вновь оказалась у двора.
Меланья знала, что Матвей
Оставлен был в числе гостей.
Уж раз цыганкой рождена –
В судьбу поверить все ж должна.
Чтоб все сомненья разрешить,
Меланья так решила жить:
Куда «теченьем понесет»,
Туда она и «поплывет».
А если сердце позовет,
Она услышит и поймет…
«Ну вот, похоже, мы пришли», –
Ее к покоям подвели,
От дум сердечных отвлекли,
Простились слуги и ушли.

Царь отсыпается, видать,
Царице надоело ждать,
Уж отобедала одна
И поднялась к царю сама.
Заходит в спальню, царь храпит,
Похоже, очень крепко спит.
Царица встала у окна,
И вдруг услышала она,
Как царь пробормотал сквозь сон:
«Меланья, я в тебя влюблен!»
Царица быстро отошла,
Что нужно делать – поняла,
И, хлопнув дверью, вниз пошла.
«Со мной не нужно так шутить!» –
Царю решила отомстить.

Весь день с Меланьей провела –
Цыганку лучше поняла:
Характер, чем она живет,
Какую жизнь в селе ведет.
Царица сразу усекла:
Меланья влюблена была
В того, кто так же гостем был…
«Но где же он? Ужель забыл,
Что мною был он приглашен…
Гостить не передумал ль он?
Пошлю людей искать его,
Лишь не случилось бы чего».