Павел Егоров - Зеленое пятно окна

Пустошь ли заросшую
вереском, реку ли
вспомнишь ненароком —
тут же разминулись.

Но теперь уж точно
в слове на века
вереском заросшая
пустошь и река.

вереском в северных говорах называют можжевельник

то, что город есть такой,
вы не знаете — зачем вам,
обо мне так, видит бог,
даже речи не идёт.

дни за днями, золотой
гаснет в окнах свет вечерний…
тот, кто может между строк
прочитать, что-то поймёт.

кустами красных роз
отгородиться
и, медленно врастая вместе с ними
в коричневую землю побережья,
исчезнуть…
только розы, розы, розы,
и слабый шум прибоя вдалеке.

Вне логики и смысла
поэзия, она
как ветер в поле чистом,
безумна и вольна.

Того, кто к ней применит
цифири точный счёт,
она и не заметит,
так походя, убьёт.

Говори, не говори, но
только щебет воробьиный
в золотой листве.

Вот вспорхнули, улетели,
неужели, в самом деле,
с ними я в родстве?..

довольствуйся лишь избранным…
летит
лист золотой и падает на землю,
их там уж много, листьев —
вороха,
zginelo лето, брошены наряды.
мне в булочную, только что туда
хлеб завезли, он тёплый ещё…
запах
висит на воротАх…

дни приходят,
не хочу принимать их,
они
топчутся у двери,
заглядывают в окна,
прельщают первым снежком,
жалкие…
а ведь было когда-то…
эх, да что говорить.

Вроде бы, лишь белый цвет в палитре зимы,
но, поди ж ты,
как разукрасил мороз розовым щёки детей.

никаких нет желаний, такой
вот расклад, он не самый плохой,

дело к осени, так и должно
быть, не быть… сокрушаться грешно.

свет вечерний, неслышно кружит
стайка бабочек эфемерид.

а мы безумны,
безумны,
безумны,
безумны…
кто спорит.

как тонет солнце
в зарослях лиловых,
мне самому
и видеть, и не видеть,
как некогда Сиддхартхе Гаутаме
мне самому
ни вечера, ни ночи,
ни дня, ни утра,
ни чужой ладони
прикосновения,
мне самому…

морок зимы
настолько запутал пространство…
cкрипнул снежок под ногой, рядышком —
боже мой, ты!

напиши пространство,
наполненное пустотой,
и неважно какой глагол стоит впереди,
главное — боль уйдёт, боль уйдёт…
напиши.

напиши пространство
такое же, как твоя жизнь,
horribile dictu, бесконечная и пустая,
совершенное всегда просто,
напиши.

напиши пространство, одно пространство,
ибо другие попытки твои,
как это не прискорбно осознавать,
ну, за малым исключением, были ужасны,
напиши.

туда-сюда болтается
свет тусклый, все дела,
лишь иногда случается
свет тухнет, сразу мгла
навалится… ты, маленький,
ты, просто никакой,
кричишь, словно ужаленный —
домой хочу, домой.

а где твой дом?.. болтается
свет тусклый взад-вперёд,
не верите?.. как знаете,
ещё не то нас ждёт.

вот так идёшь, идёшь…
хоть это,
ах, что там — да, самообман;
меж сосен в сумеречном свете
висящий клочьями туман.

ни продолжения, ни просто
участия… внутри, вовне,
лишь загрубевшая короста
коры
на почерневшем пне.

завтра будет день
простой, обычный,
говорю слова, не понимая
что это такое, но так будет —
тихий, сонный день,
июль к концу.

ласточка беззвучно свистнет —
вздрогнешь,
о, как низко, не к дождю ли,
право,
хватит уж дождей, я верю, завтра
будет солнце, поутру туман.

можно бы, наверное, на этом
и остановиться, только знаешь,
тихий, сонный день
опять напомнит —
время бесконечно, как и ты.