Павел Егоров - Зеленое пятно окна

Деревня Нелюбово,
а
точнее бывшая, на горке
две яблони корявые,
крапива
и ветер,
ветер,
ветер,
ветер,
ветер…

когда-нибудь
такой будет Москва.

реальные вещи не делать,
в заоблачных далях витать,
снег медленно падает
белый
на зелень листвы…
не понять
Бог шутит так
или неясный
есть в этом безумстве намек…
снег падает,
чистый, прекрасный,
а завтра стечет в водосток.

Беспомощно от мира отстраняясь,
стать тенью из теней…
в низинах влажных,
где запах отцветающих черемух
пьянит как хмель,
свистать щеглом, забыв
печальный свет зимы…
слепая вера —
безумие, как и тщета людская,
чур-чур, меня, бежать от них, бежать…
пусть лучше сон,
сон чудный, сокровенный —
волна глухая, берега, песок…

иногда,
правда, очень редко,
мы возвращаемся —
каждый
к самому себе…
не страшно тебе заглянуть в свою душу
а?..

и на Крупничей
падают из окошка
лепестки герани.

никогда мое сердце
любить не устанет.

как-то однажды
забрел сюда я случайно,

с тех пор мое сердце
печально.

Ивы цветут
как той весной,
в сердце сумятица чувств…
вот предо мной
весь золотой
полузатопленный куст.

Ветер качнет
ветку… летит
желтый дымок над водой,
светлая мгла
очи слепит,
не заслониться рукой…

ветер
небольшое облачко стремительно летит по небу
не за что зацепиться
и мне тоже

райские яблоки,
других то и нет,
в сути своей первозданной…

стоит только руку поднять,
вот они, рядом.

так что срывай их, не бойся —
давно
все предугадано, предрешено.

яблоки, листья,
в просветах сквозит синева…
это слова, не более —
боль.

Цивилизация варваров,
это знает даже ворона,
которая сидит на зачехленном стволе гаубицы
и нагло рассматривает меня
своим черным, блестящим глазом.
Она прекрасно видит —
у меня нет ни ружья, ни палки,
и поэтому так себя ведет,
но то, что я дикарь и варвар,
и потенциально опасен —
это для нее бесспорно.

капли блеснули,
взлетело весло.

к этому все вело,
к этому все и шло.

темен взгляд лодочника —
попробуй, сбеги.

по воде круги,
по воде круги.

Море, море шумит…
чей-то голос,
молодой, звонкий, — «эй, ты живой?»
в берег бьются зеленые волны,
накрывая меня с головой.

О, блаженство, песок золотистый,
твердь земная…
о, радость — стою,
в белой тунике девушка… близко,
«жив я, жив,» — еле слышно шепчу.

Посмотрела и не улыбнулась,
кто я ей?.. —
жалкий, в тине морской,
только крикнула девкам испуганным,
«эй, идите сюда, он живой!»

переживать день…
серый полог
небес
пронизывает свет,
с корявых веток, словно с кровель,
свисает снег.

давно иллюзий нет,
мне б только
день пережить… за горизонт
он отойдет, куда-то к Польше,
за тот лесок.

сырость, холод,
ступени осклизлые,
снег,
нарастающий грохот вагонов,
вокзал,
непрерывный, едва ли осмысленный бег
многоликой толпы…
написал
уж об этом когда-то Верлен…
я ж сейчас,
что-то силюсь понять… от мангалов дымок
поднимается кверху, в осеннюю мглу…
мне пора, я устал и промок,
но куда там, как будто кто держит…
скользят
блики света по стеклам оконным,
они
ничего мне не скажут
и не говорят,
это просто огни,
лишь огни.
так чего же я жду?.. —
ничего, никогда,
жизнь, подраненной птицей, стремится туда,
в ту бездонную пропасть, где тонет дымок,
никогда, ничего…
я продрог.

Между,
межень,
межа…
тайна обычных слов,
пришедших из снов.