Вячеслав Евдокимов: Белая Лебедушка [сборник]

И лишь для мальчика не тайна.
Она ж хранилась чрезвычайно.

Живёт же Йети на вершине
Горы огромной и поныне,

Ей облака — как ожерелье…
В пещере Йети пополненье.

Порхала Бабочка — легка! —
С цветочка на цветок…
И на неё издалека
Смотрел уж дней пяток

Кузнечик, гладивши смычком
Нежнейше спинки нот,
И те прелестным голоском
Мурлыкали, как Кот…

Им вторил весь Кузнечий хор,
Блюдя хоров закон…
— Ах, почему до сих я пор
С ней, чудной, не знаком?! —

И скачет к ней с всей пары ног!
Она ж порхает вдаль…
К той дали вновь стремит прыжок!
Гнетёт опять печаль:

Уж вьётся сбоку над цветком…
Прыжок к нему тотчас!
Она ж с каким-то Мотыльком
Пустилась в экстра-пляс!..

Он неприкаянно стоит,
В глазах не отразясь…
Какой растеряннейший вид,
Как будто влип вдруг в грязь…

Кружит та всё и пьёт нектар,
Беспечно весела!
Чаруют луга весь гектар
Салютово крыла!

Ему ж охота эту сласть
Потрогать лапкой всласть,
И эту страсть уж не украсть,
Хоть смерть засунет в пасть.

За ней так скачет целый день,
Не ест, не спит, не пьёт…
И будет так всю жизнь не лень!
Её же сердце — лёд…

Так длятся дни все чередой,
И он ослаб вконец,
Ползёт чуть, видя пред собой
Ту, что красы — венец…

Всё это видела, смеясь,
Кузнеченька одна:
«Скачи, скачи, но влипнешь в грязь,
К тебе ведь холодна…

Ха-ха! Умора! Ай да смех!
Сердец какой ловец!
Ты рассмешил подряд нас всех,
Любовник-молодец!» —

Но видя тягу из всех сил
Его к той, что люба,
В ней этим ревность заронил:
Она же не глупа,

Не видеть чтоб красу и стать
В молодцеватом, в нём,
Любовью стала вмиг пылать
К нему, гореть огнём!

А ту всё мысленно гнать прочь:
«Лети в далёкий край,
Ему ум, сердце не морочь
И чувства не карай!..»

А тот в бессилии упал,
Простёрши лапки вверх…
И вмиг иронии запал
Потух и сгинул смех

У сей Кузнеченьки, она
Быстрей к нему — прыжок! —
К себе прижала, влюблена:
— Очнись и встань, дружок! —

И гладит, гладит, тормошит,
Встревожася всерьёз…
И нежный взгляд, и нежный вид,
И не скрывает слёз…

А Бабочки юлил полёт,
Всё безмятежен был,
И нет сочувствия, забот,
И чувств не вспыхнул пыл,

Порхала дивно, холодна,
Не видя Кузнеца…
Глядь, уж витает не одна,
И танцам нет конца!

И тут Кузнеченьки слеза
Его встряхнула вдруг!
И он открыл, открыл глаза!
Не стало сердца мук…

Увидел диво пред собой
Невиданной красы!
Невольно так, само собой,
Он вздёрнул вверх усы,

И как почтеннейший джентльмен,
Он лапки попросил
Её, не встав пред ней с колен,
Был так любезно мил,

Что та, потупя томно взор,
Не смела отказать…
И с этих, сладких сердцу, пор
Пришла к ним благодать,

И никого не знали впредь
В глазах, а лишь себя,
Их души встретилися ведь,
Взаимно полюбя…

Кузнечик уж вовсю играл
Для милой, дорогой!
И луг устроил в честь их бал
И пиршество горой!