Алджернон Суинберн - Стихотворения из первого сборника

Взбунтовавшись, время коварно тебя сразило,
Тьма упала на род людской, когда он отпал от тебя,
За закатом в тени ты сидишь, сиянье завесой закрыло,
Пока взоры душ не поднимутся к небу, любя.
Пока не вернулись зренье и слух к слепым и глухим,
Их души не смогут восславить света и жизни лучи,
Для их взора звёзды, что меркнут пред взором твоим,
Горят словно солнце в мёртвой и грешной ночи.
Время вновь поднялось со злыми словами угрозы,
Перемены наносят удар, никому их сдержать не суметь,
Одетые в тучи и звёзды, чьи утром расплавились грёзы,
Где Те, кому править дозволили Грех или Смерть?
Сражены они и разбиты, они потерпели крах,
Те, что целый мир сотрясали силой,
Не проснётся, не возродится усопших прах,
Пусть весь мир зарыдает у края могилы.
Будто пёс, что встал на добычи след,
Затравило их время, спасения нет.
От погони, как волки, уносят ноги,
Разбежались, устали, потеряли дорогу.
Ушли от охоты, прорвали заслон,
Под крики и рёв сокрылись вдали,
О отец наш, Пэан, Аполлон,
Палач и целитель, внемли!

День за днём твоя тень горит в небесах благодарных:
Даже солнце — лишь светлая тень лица твоего.
Царь! Под твоею стопой стал свод небес лучезарным,
О Бог! Дух земли, покорён, славит тебя одного.
От тебя — речь людская, та, что богов порождает,
От твоей души — мысль, что творит и уносит их,
Твоя воля в людей свет и горенье вселяет,
Этот свет берегут или гасят в душах своих.
Пусть же вспомнят имя твоё, как помнили прежде,
К болезни явись, целитель, на зло напади, о палач,
Открой же глаза — Бог, царь и поэт — дай место надежде,
Песней изгнать все беды земные умоляет наш плач.
Ибо царство твоё не прошло,
Не ослабло Божьих сил напряженье,
По их воле солнце с небес не ушло,
Не удастся изгнать им из мира пенье.
Твоё пенье и свет возомнили своим,
Милосердно жизнь ты даруешь им.
В благодарность за речи чудесный дар
Обращаем к тебе молитв наших жар,
Поднимая нас, освети небосклон,
Ответ на моленья пошли,
О отец наш, Пэан, Аполлон,
Палач и целитель, внемли!

На ладони горы, пред вершиной седою
На прибрежном уступе, ветрам моря открыт,
Будто остров наземный, обнесен скал стеною,
Призрак сада простору воды предстоит.
Разрослись там кусты, дикий терн окружает
Запустелых гряд ложа, где, бесцветно — легки,
Сорняки, что все лето могильники роз покрывают
Ныне сухи.

Каменистое поле грустно тянется к югу,
К обнаженным обрывам оскудевшей земли;
Если звуки шагов или голос послышатся вдруг,
То не явится ль гостю призрак в серой пыли?
Так давно тропы здесь без людей пребывают,
Что решившийся комлей и сучьев хаос превозмочь
Не найдет жизни здесь — только ветры стенают
День и ночь.

Темный, узкий проход, засорен и завален,
Вверх крадется, змеясь, между ям и корней
На унылую пустошь, где век бушевали
Злые ветры, оставив лишь терны на ней.
Годы милуют терн, уничтожив все розы,
Ветры вымели землю, но торчат камни в ряд;
Сорняки, что поломаны ветром, и грозы
Здесь царят.

Нет цветов и нет ног, чтоб примять их,
Как покойника сердце, сухи семена,
Соловья не услышать здесь в тернах нагих,
И зачем ему петь — роза временем унесена.
Над лугами поют только птицы морские,
Без присмотра трава и растет и цветет,
Только солнца лучи иль дожди проливные
Круглый год.

Лучи солнца сжигают и ливень треплет
Печальный бутон, не успевший расцвесть;
Один лишь ветер здесь правит свирепо,
Где жизнь бесплодна так же, как смерть.
Были когда — то и смех, и слезы,
И пара влюбленных, пришедших в сад,
Смотрела на море, укрывшись в розах,
Сто лет назад.

Сердце к сердцу стояли и вниз глядели.
Он шептал: «Вот пена морская, цветы зимы.
Высохнут розы, но пена цветет и в метели…
Кто слабо любит — умрет — но не мы!»
Тот же ветер дул, те же волны белели
И цветы были сорваны, но не посажены вновь.
Голос смолк, и в глазах, что горели,
Угасла любовь.

Иль всю жизнь любили, потом уснули?
В день один умерли — кто знает, когда?
И любви, что бездонна, тленье, как розы, коснулось,
Лишь алые водоросли колышет вода…
Ужели мертвые друг друга во тьме не забыли?
Вправду любовь, как могила, сильна?
Бесстрастны они, как на кладбище травы или
Моря волна.

Все пришли к одному, и люди и розы,
Их не помнят утесы и моря вода,
Их дыханье ветра унесли, смыли летние росы,
Теплый воздух манит, но они не вернутся сюда.
Их дыханье грядущего дня не согреет,
И люди, и розы ушли за земной окоем,
Как они, ни радость, ни скорбь сохранить не умея,
Мы уснём.