Николай Гоголь - Ганц Кюхельгартен

И размышляет он, и стонет,

И с невыразною тоской

Слезу невольную уронит.

В уединении, в пустыне,

В никем незнаемой глуши,

В моей неведомой святыне,

Так созидаются отныне

Мечтанья тихие души.

Дойдет ли звук подобно шуму,

Взволнует ли кого-нибудь,

Живую юноши ли думу,

Иль девы пламенную грудь?

Веду с невольным умиленьем

Я песню тихую мою,

И с неразгаданным волненьем

Свою Германию пою.

Страна высоких помышлений!

Воздушных призраков страна!

О, как тобой душа полна!

Тебя обняв, как некий Гений,

Великий Гётте бережет,

И чудным строем песнопений

Свевает облака забот. —

Принадлежность Гоголю идиллии «Ганц Кюхельгартен», не переиздававшейся при жизни писателя, была впервые установлена в печати П. А. Кулишом в анонимной заметке 1852 года «Несколько черт для биографии Н. В. Гоголя». Опираясь на свидетельства Н. Я. Прокоповича, друга и соученика Гоголя по нежинской Гимназии высших наук, Кулиш сообщал, что «никто из его <���Гоголя> покровителей не знал о стихотворном сочинении, которым он начал свое печатное поприще», и что «до сих пор оно было известно только одному человеку, если не считать неграмотного Гоголева слуги, малороссиянина Якима — это „Ганц Кюхельгартен, идиллия в картинах“, написанная, как сказано на заглавном листе, в 1827 г. Гоголь издал ее вскоре по приезде в столицу под псевдонимом В. Алова и роздал экземпляры книгопродавцам на комиссию» («Отечественные Записки» 1852, № 4, отд. VIII, стр. 199). По этому указанию Н. П. Трушковский поместил «Ганца Кюхельгартена» в т. VI «Сочинений Н. В. Гоголя» (М., 1856, стр. 309–369), но документальное подтверждение сообщение П. А. Кулиша получило только значительно позднее, когда в 1909 г. в «Русском Архиве» (№ 4, стр. 635) было опубликовано недатированное письмо Гоголя к цензору К. С. Сербиновичу с просьбой об ускорении выдачи разрешения на издание «Ганца Кюхельгартена».

Авторская датировка идиллии вызывала сомнения уже у друзей писателя и его первого биографа. П. А. Кулиш, повторив в статье «Выправка некоторых биографических известий о Гоголе» указание на 1827 г., как дату создания «Ганца Кюхельгартена», сопроводил в «Опыте биографии Н. В. Гоголя» и «Записках о жизни Н. В. Гоголя» свои сообщения осторожным примечанием, излагавшим колебания Н. Я. Прокоповича. Последний склонялся к мысли, что «Ганц Кюхельгартен» написан в 1829 г. и помечен (на титульном листе) ложной датой: «Если бы Гоголь написал свою поэму в Гимназии… то хоть отрывок из нее был бы известен кому-нибудь из тогдашней его публики. Нет, эта поэма была написана именно в то время, когда он проживал без дела в Петербурге».

Мысль о том, что Гоголь, располагая читателей и критику к снисхождению, прибег к мистифицированной дате, вполне допустима, тем более, что явной мистификацией было предисловие к книжке, написанное от имени неведомых издателей (идиллия была издана самим Гоголем). Однако, Н. С. Тихонравов и В. И. Шенрок настаивали на авторской датировке. Сомнения Прокоповича отводились ими ссылкой на чрезвычайную скрытность Гоголя, особенно в последние годы пребывания в Гимназии, а возможность отнесения идиллии к 1827 г. аргументировалась совпадениями мыслей и настроений Ганца с собственными высказываниями Гоголя в письмах этого периода (Соч., 10 изд., V, стр. 544; Шенрок, «Материалы», I, стр. 159–161). И. В. Шаровольский, уделивший в специальной статье о «Ганце Кюхельгартене» много внимания вопросу датировки, соглашался с Прокоповичем в утверждении, что Гоголь в гимназические годы не мог бы скрыть идиллии от товарищей. Трактуя, подобно Тихонравову и Шенроку, образ Ганца в биографическом плане, Шаровольский приводит параллели к тексту идиллии из позднейших писем Гоголя, в частности начала 1829 г. В конечном выводе исследователь заключал, что картины I–XVI были написаны во второй половине 1828 г., когда Гоголь, по окончании Гимназии, жил в Васильевке, а картины XVII–XVIII, в которых автор «заставляет своего героя отказаться от идеальных стремлений», уже в Петербурге, под влиянием его собственных житейских неудач. К еще более схематичным выводам пришел, основываясь на столь же шатких психологических соображениях, Стендер-Петерсен. Этот исследователь различает в «Ганце Кюхельгартене» собственно идиллические и романтические части. Создание первых (картины I, VI, VII и конец XVIII) он относит к концу лета 1827 г., когда автором якобы всецело владели идиллические настроения, а окончание работы — к лету 1828 г., — к этому времени Стендер-Петерсен относит знакомство и увлечение Гоголя немецкими романтиками. Построение Стендер-Петерсена подверглось разрушительной и вполне основательной критике В. Адамса.