Александр Житинский - Снежная почта

В расположении воинской части
Я, лейтенант, но лишь только отчасти,
Лежа на травке в цветущем лесу,
Думал о том, как я душу спасу.

Летние сборы – такая морока!
Призванный для прохождения срока
И изученья секретных систем,
Я, признаюсь, занимался не тем.

Вас, мой читатель, спасали ракеты.
Я же в лесу, изводя сигареты,
В небо глядел, по которому плыл
Ангел в сиянье серебряных крыл.

Как и положено, ангел на деле
Выглядел так же, как прочие цели,
Маленькой точкой, сверлящей экран,
Той, за которой следил капитан.

Он был готов, коль сыграют тревогу,
Выстрелить даже по Господу Богу,
Если всевышний (о Боже, прости!)
По индикатору будет ползти.

Он не шутя, с установленным рвеньем
Занят был вашим, читатель, спасеньем.
Он защищал вас в то время, как я
Думал о смысле его бытия.

Каждый из нас исполнял свое дело,
Обороняя кто душу, кто тело,
И в небесах наблюдая полет
Видел кто ангела, кто самолет.

Загораю на солнышке, веки прикрыв.
Надо мною висит одуванчика взрыв.

Муравей свою бедную ношу несет,
Бесконечное время куда-то ползет.

Поневоле подумаешь: сотни веков
Был порядок толков, а порядок таков:

Бессловесные твари рождались, росли,
Свою скромную ношу по жизни несли,

Не ища дополнительных неких причин,
Умирали под видом безвестных личин

И рождались, чтоб снова опять и опять
Просто есть, размножаться, работать и спать.

А теперь я осмысленно в травке лежу,
За свою драгоценную душу дрожу,

Чтоб она, не дай Бог, не пропала зазря,
Точно жизнь одуванчика и муравья.

Полк, в котором я служил,
Был лихой гвардейской частью.
В нем полковник был, но, к счастью,
Нам до Бога далеко.

В молодецких сапогах
Мы ходили по болотам.
Часовой кричал нам: «Кто там?!»
Отвечали мы: «Свои!..»

В смысле атомной войны
Было тоже очень мирно.
Но зато команду «Смирно!»
Мы умеем исполнять.

Там свои и здесь свои,
Смирные, какой мы части?
Господи, в Твоей мы власти!
Все мы смертники Твои.

Когда подлетает к границе
Военный чужой самолет,
И в душных кабинах струится
По лицам внимательным пот,

Когда на экране обзора
Мигает возможная цель,
В помехах скрываясь от взора,
Точь-в-точь зарываясь в метель,

Когда в говорящей коробке
Взрывается краткий приказ,
И палец, лежащий на кнопке,
Дрожит незаметно для глаз,

Когда на часах полшестого
И кажется – мир не спасти,
Да будет услышано слово
Последнее наше «Прости!..»

Прости, я думал о тебе
За проволочным загражденьем.
Вращалась в стереотрубе
Земля обманчивым виденьем.

Вращалась близкая земля,
Был каждый камень на примете,
Леса, озера и поля
И в общем, все, что есть на свете.

Простой оптический обман
Позволил мне увидеть разом
Дорогу, утренний туман,
Солдатика с противогазом.

Просвечивался каждый куст.
В трех километрах шел ребенок.
Был воздух невесом и пуст,
А взгляд внимателен и тонок.

Я видел зрением своим,
Усиленным десятикратно,
Ту часть Земли, где состоим
Приписанными безвозвратно.

Она была невелика
В кружке холодного металла,
И смерти черная рука
Еще стекла не закрывала.

Неужели так будет,
Что в назначенный час
Вой сирены разбудит
Перепуганных нас?

Нас, военных и штатских,
Не видавших войны,
Смерть окликнет по-братски
Безо всякой вины:

«Если жил на планете
Голубь ты голубой,
Значит, будешь в ответе
И пойдешь на убой.

С Богом или без Бога,
С чертом иль без души —
Всем одна вам дорога,
Смерти все хороши».