Илья Сельвинский - Давайте помечтаем о бессмертье

А уж рифмы за него

Подберет рекламбюро.

Коль описывать такого,

Карандаш бери веселый:

Он с повадкой Хлестакова

Лезет в роль Савонаролы.

Комарик обгорел слегка,

Уж не звенит в полете юрком:

Хотел ужалить светляка,

Но оказался тот… окурком.

Хоть внешне прочен, кК гранит,

Он сам себя тоскою губит;

Он славит тех, кого не любит,

Кого же любит, тех громит.

Зачем же, оглядев мой стоэтажный том,

Он высоту прикинул аж до крыши?

Доблесть

карлика

в том,

Чтобы плюнуть как можно выше!

Бывали РАППы — был он в РАППах,

Потом постреливал по ним.

Он неопределим, как запах,

И, как налим, неуловим.

Поэт, а на фото сплошной генерал:

Медаль за Канны, медаль за Ваграм.

Все города, вероятно, брал

Этот галопщик по всем фронтам!

Фигаро здесь, Фигаро там…

Все быстрее, все скорее

Льется, льется речь его:

Тут и ямбы и хореи,

А сказать-то нечего.

Он пишет прозу и стихи,

Он пишет пьесы и статьи.

Критиковать его боюсь:

Он важен, как домашний гусь,

Что плавает, летает

И по земле ступает.

Ни щука, сокол, ни олень

Того не могут по сей день.

Сказали дураку, что он философ,

С тех пор повсюду — паки-паки -

Взамен проблем или вопросов

Сует он вопросительные знаки.

«Ошибки, ошибки…» Как на трубе,

Гремишь обо мне ты и плачешь при этом.

Одну бы такую «ошибку» тебе,

Глядишь — и ты, миленький, стал бы поэтом.

Позови меня, позови меня,

Позови меня, позови меня!

(Сельвинский)

Позови меня, позови меня,

Хоть когда-нибудь позови.

(Рождественский)

Сидит в бумажном он листе

С улыбкой страшной на лице.

(Сельвинский)

Молчит кузнечик на листке

С безумной мукой на лице.

(Вознесенский)

Большой рояль от блеска бел,

Подняв крыло, стоял, как айсберг.

(Сельвинский)

Черный айсберг рояля.

(Жмуринская)

Огнями очерченный пароход.

(Сельвинский)

Крымский мост, очерченный огнями …

(Карасев)

Человек выше своей судьбы.

(Сельвинский)

Вы были выше и упрямей

Своей трагической судьбы.

(Жигулин)

И вдруг меж корней в травяном горизонтце

Вспыхнула призраком вихря

Золотая. Закатная. Усатая, как солнце,

Жаркая морда тигра.

(Сельвинский)

Только вдруг меж кустами

Взошла величаво, как солнце,

Морда снежного барса.

(Фоняков)

и т. д., и т. д.

Не пойму я этакого нрава…

Эх, ребята, рассуждайте здраво:

Проскользнете у широких масс,

Но чужое остается чтивом:

В поэзии

чужой алмаз

Становится фальшивым.

Теория Норберта Винера.

Некрасов