Феликс Кривин: Круги на песке

Будет знатная уха — с луком и картошкой…»
Соблазняет рыбака хитрая Рыбешка.
Ох, Рыбешка, что-то ты размечталась шибко:
Редко сходятся мечты рыбака и рыбки.

Обильные яства к добру не ведут,
В еде соблюдайте культуру.
Недаром не ест по неделям Верблюд:
Верблюд сохраняет фигуру.

Сухую колючку Верблюд пожует —
И дальше спокойно шагает.
От голода впалый верблюжий живот
С другой стороны выпирает.

Когда хоронили беднягу Оленя,
Надгробную речь поручили Гиене.
И долго Гиена над трупом рыдала
И слезы — а может быть, слюни? — глотала.

И было на это смотреть непривычно:
Гиена, что так откровенно грустила,
К живому Оленю была безразлична…
За что ж она мертвого так полюбила?

Плачьте, плакальщицы, плачьте,
Горя горького не прячьте.
Почему бы вам не плакать?
Вам за это деньги платят.

Нелегка у вас задача,
Но она вполне понятна.
А иной бедняга плачет
Целый век — и все бесплатно!

«Нет, с виноградом лучше погодить, —
Лиса сказала. — Слишком он незрелый».
И так себя сумела убедить,
Что есть его навек перехотела.

С тех пор не ест. Хоть он давно созрел,
Но и она на вещи смотрит зрело:
Что попусту желать? Желаньям нет предела.
А счастье только там, где есть предел.

Осел купил на рынке погремушку.
Хотел он прогреметь и вот — гремит:
Где погремушка, там и колотушка.
Колотят серого. Ну прямо срам и стыд!

Что говорить, осел попал впросак,
Не знал он, видно, мудрого совета:
Не будь дурак. А если ты дурак,
Не будь дурак — хоть не звони об этом.

Подстрелили беднягу Орла,
И сказал он в последних мученьях:
«Нет, не ядом смертельна стрела,
А орлиным своим опереньем!»

И поникнул Орел, и затих,
И сложил свои крылья большие.
И куда улетать от своих?
Как понять, где свои, где чужие?

У Волка Лев овечку отобрал.
Волк поднял шум. «Охота есть охота, —
Ответил Лев. — Допустим, я украл,
А ты? Неужто честно заработал?»

Так кто же прав? И кто виновен здесь?
Ответ возможен только компромиссный.
Одна Овца здесь сохранила честь,
Но, к сожалению, лишилась жизни.

Погнался за рыбой прожорливый Жерех,
И оба с разбега влетели на берег.
И думает Жерех: «Нет, рыба, шалишь!
На суше, поди, от меня не сбежишь!»

И думает Жерех, что рыба погибла,
И, радуясь, шлет благодарность судьбе.
Но вдруг вспоминает, что сам-то он — рыба!
В такую минуту забыть о себе!

Добродушная Пчела
Жалит не со зла.
Яд последний отдает,
Защищая мед.

Гибнет Пчелка ни за грош.
Так устроен свет,
Что без меда проживешь,
А без яда — нет.

Пригласили правду отобедать враки,
И узнала правда, где зимуют раки.
Как дошло до драки из-за пятака,
Наломали правде честные бока.

Видно, только голод правде по карману,
Ни гроша у правды за душою нет.
А когда покормится правда у обмана,
То обычно дорого платит за обед.

Однажды заспорили Солнце с Бореем,
Кто снимет с прохожего шубу скорее.
Борей попытался сорвать ее грубо —
Прохожий плотнее закутался в шубу.

А Солнце пригрело — и сразу прохожий
Снял шубу и шапку, и валенки тоже.
Поистине ласка — великое дело:
Кого она только из нас не раздела!

Что ни вечер, воет Ветер:
«Всем пора на боковую!
Не беда, что солнце светит,
Я сейчас его задую!»

Воет Ветер на рассвете,
Заступая в караул:
«Эй, вставайте, солнце светит!
Это я его раздул!»

Завистливый зависит
От всех людей на свете.
От дел чужих и мыслей,
От фактов и от сплетен.

И он у всех во власти,
Он раб, он вечный пленник.
Увы, чужое счастье
Не знает снисхожденья.

Лысый и Плешивый по дороге шли.
Лысый и Плешивый гребешок нашли.
Лысый и Плешивый начали делиться.
Тут бы им друг другу в волосы вцепиться.
Кабы не ленились, подружней взялись,
Стал плешив бы Лысый, а Плешивый — лыс.