Фахриддин Гургани: Вис и Рамин

С венцами, с жемчугами, с доброй речью

Сановники пошли ему навстречу

И стали шаханшахом величать,

В нем видя свет, и мощь, и благодать.

Как облако весною, с правдой дружен,

Людей он одарил дождем жемчужин.

Семь дней, при звоне кубков и похвал,

Рамин в Амуле с войском пировал.

Затем поставил над Табаристаном

Рухема, что блистал высоким саном:

Вел от Кеянов он свой древний род,

В Иране уважал его народ.

Рамин был верен дружбе и союзу,

Он город Рей препоручил Бехрузу:

Когда над ним всесильный гнев навис

И от Мубада убежал он с Вис,

Приют обрел он у Бехруза в Рее, -

Был друг из Рея всех друзей добрее.

Плати добром за доброе деянье:

Одно лишь благо -- благу воздаянье.

Пусть ты в речную воду бросишь благо, -

Тебе воздаст жемчужинами влага!..

Затем Гураб препоручил Азину,

Что верен был ему как господину.

Назначил он Виру главою знати,

Назначил он Ширу главою рати:

То были братья Вис, его жены,

Отвагой -- львы, а силою -- слоны.

Правителей поставил в каждом граде,

Чтоб находились пастыри при стаде,

И двинул войско в Мерв, в столицу царства,

Где было для его души лекарство.

Красавицы, вожатые собраний,

Его приветствовали в Хорасане,

Рассыпав пред Рамином самоцветы, -

И путь его сверкал, в сады одетый.

Светилась верность в душах человечьих,

Звучали похвалы на всех наречьях.

Когда властитель в Мерв приехал стольный,

Пред ним как бы склонился рай привольный.

Как день счастливца, был отраден город,

И как весна -- прелестен, свеж и молод.

Звенели соловьи на сто ладов,

Раскрылись розы -- гурии садов.

Курились амбра, мускус и алоэ,

И золото струилось, как живое.

Весь Хорасан, а не одна столица,

Стал громко ликовать и веселиться.

Терзало хорасанцев самовластье,

А смерть Мубада принесла им счастье.

Помог Рамин тяжелый сбросить гнет,

Он вырвал угнетенных из тенет:

Избавились, ты скажешь, из геенны,

Вступили в райский сад благословенный...

Злодеям злая гибель суждена,

Потомки проклянут их имена.

Ты зла не делай на пути земном,

Не то на зло тебе ответят злом.

Как хорошо сказал один мудрец:

"Геенну создал для тебя творец,

С чего ты начал, тем и кончишь путь,

Ничтожный прах -- вот человека суть".

Когда Рамин пошел путем добра,

Настала в мире светлая пора,

Куда б свои ни посылал он рати,

Он достигал повсюду благодати.

Он земли захватил, врагов сметая,

От врат Бербера до равнин Китая.

От произвола жителей избавил,

Наместников, правителей поставил.

Развалины, не пожалев труда,

Он превратил в селенья, в города.

Грабительские сборища развеяв,

Повесил или заковал злодеев,

Построил при дорогах в каждом крае

Харчевни, бани, караван-сараи.

Он все пути спокойствием украсил,

От плутов и воров обезопасил.

Так щедро всюду раздавал он блага,

Что навсегда исчезло слово "скряга".

Он столько роздал злата, жемчугов,

Что превратил в богатых бедняков.

Прошла пора неправды и бесчестья,

Кто нищим был -- теперь обрел поместья.

Не нападали волки на овец,

Легко вздохнули овцы наконец!

Он принимал вельмож еженедельно

И назидал их правильно и дельно.

Прогнал мздоимцев, подлостью известных,

В судилища судей назначил честных,

И были пред судом его равны

Богач и нищий, раб и царь страны.

К себе приблизил он людей ученых,

Благочестивых, мудрых, просвещенных.

Внимал рабу, как шаху и вельможе,

Был у него в почете странник божий.

Был каждый взыскан милостью в Иране,

Кто ради знаний не жалел стараний.

Сто десять весен прожил он. Смотри,

Как царствовал он восемьдесят три:

Да, восемьдесят три державных года

Был праведный Рамин главой народа!

При нем весь мир неправды сбросил бремя,

Он справедливостью украсил время.

На всей земле уменьшил он три вещи:

Заботу, боль и скорби стон зловещий.

То погружался в чтенье мудрых книг,

То молодел в забавах каждый миг,

То в Хорасане пировал с весельем,

То в Кухистане мчался по ущельям,

То выбирал чертог в Табаристане,

То отдыхал среди багдадских зданий.

Он узнавал, где прячется вода,

И строил там селенья, города.

Как град Рамина -- повествует сказ -

Известен был теперешний Ахваз,

А летопись об истине ревнует,

Ахваз Раминоградом именует.

На всех наречьях славили Рамина,

Блистало в мире имя властелина.

Он был державней всех царей державных,