Владимир Высоцкий - Нерв

И чудаки — еще такие есть
Вдыхают полной грудью эту смесь,
И ни наград не ждут, ни наказанья,
И, думая, что дышат просто так,
Они внезапно попадают в такт
Такого же неровного дыханья…

Только чувству, словно кораблю,
Долго оставаться на плаву,
Прежде чем узнать, что «я люблю»,
То же, что дышу или живу!

И вдоволь будут странствий и скитаний,
Страна любви — великая страна!
И с рыцарей своих для испытаний
Все строже станет спрашивать она,
Потребует разлук и расстояний,
Лишит покоя, отдыха и сна…

Но вспять безумцев не поворотить,
Они уже согласны заплатить
Любой ценой — и жизнью бы рискнули,
Чтобы не дать порвать, чтоб сохранить
Волшебную невидимую нить,
Которую меж ними протянули…

Свежий ветер избранных пьянил,
С ног сбивал, из мертвых воскрешал,
Потому что, если не любил,
Значит, и не жил, и не дышал!

Но многих, захлебнувшихся любовью,
Не докричишься, сколько не зови…
Им счет ведут молва и пустословье,
Но этот счет замешан на крови…
Давай поставим свечи в изголовье
Погибшим от невиданной любви…

Их голосам дано сливаться в такт,
И душам их дано бродить в цветах,
И вечностью дышать в одно дыханье,
И встретиться со вздохом на устах
На хрупких переправах и мостах,
На узких перекрестках мирозданья…

Я поля влюбленным постелю,
Пусть поют во сне и наяву!
Я дышу — и, значит, я люблю!
Я люблю — и, значит, я живу!

В желтой жаркой Африке,
В центральной ее части,
Как-то вдруг вне графика
Случилося несчастье.
Слон сказал, не разобрав:
«Видно, быть потопу…»
В общем, так: один жираф
Влюбился в антилопу.

Тут поднялся галдеж и лай,
И только старый попугай
Громко крикнул из ветвей:
«Жираф большой, ему видней!» [45] Рефрен «Тут поднялся галдеж и лай…» повторяется после каждой строфы, за исключением последней.

«Что же что рога у ней,
Кричал жираф любовно,
Нынче в нашей фауне
Равны все поголовно.
Если вся моя родня
Будет ей не рада,
Не пеняйте на меня,
Я уйду из стада».

Папе антилопьему
Зачем такого сына.
Все равно, что в лоб ему,
Что по лбу — все едино.
И жирафов зять брюзжит:
«Видали остолопа!»
И ушли к бизонам жить
С жирафом антилопа.

В желтой жаркой Африке
Не видать идиллий.
Льют жираф с жирафихой
Слезы крокодильи.
Только горю не помочь —
Нет теперь закона.
У жирафа вышла дочь
Замуж за бизона.

Пусть жираф был не прав,
Но виновен не жираф,
А тот, кто крикнул из ветвей:
«Жираф большой, ему видней!»

— Змеи, змеи кругом — будь им пусто,
Человек в исступленьи кричал
И позвал на подмогу мангуста,
Чтобы, значит, мангуст выручал,

И мангусты взялись за работу.
Не щадя ни себя, ни родных,
Выходили они на охоту
Без отгулов и без выходных.

И в пустынях, степях и в пампасах
Даже дали наказ патрулям
Игнорировать змей безопасных
И сводить ядовитых к нулям.

Приготовьтесь, сейчас будет грустно,
Человек появился тайком
И поставил силки на мангуста,
Объявив его вредным зверьком.

Он наутро пришел, с ним собака,
И мангуста запрятал в мешок,
А мангуст отбивался, и плакал,
И кричал: я полезный зверек!

Но мангустов в порезах и ранах
Все швыряли в мешок, как грибы,
Одуревших от боли в капканах,
Ну, и от поворота судьбы.

И гадали они: в чем же дело,
Отчего нас несут на убой?
И сказал им мангуст престарелый
С перебитой передней ногой:

«Козы в Бельгии съели капусту,
Воробьи рис в Китае с полей,
А в Австралии злые мангусты
Истребили полезнейших змей!»

Это вовсе не дивное диво
Раньше были полезны, и вдруг…
Оказалось, что слишком ретиво
Истребляли мангусты гадюк!

Вот за это им вышла награда
От расчетливых умных людей.
Видно, люди не могут без яда,
Ну, а значит, не могут без змей.

— Змеи, змеи кругом — будь им пусто,
Человек в исступленьи кричал,
Снова звал на подмогу мангуста,
Чтобы, значит, мангуст выручал…

Трубят рога: «Скорей, скорей!»
И копошится свита.
Душа у ловчих без затей
Из жил воловьих свита.
Ну и забава у людей:
Убить двух белых лебедей!