Константин Арбенин - Зимовье зверей

Могло ль быть иначе?
Конечно, могло б.
Да вот незадача —
Наука не в лоб!

Наука не в темя,
Не в жилу, не в рост!
Утрачено время,
Утеряно время,
Упущено время
Кобыле под хвост!

А всё почему? — Потому, что мешкаю,
Почти успеваю, но капельку мешкаю,
Всегда, постоянно, трагически мешкаю, —
Таков уж, видать, мой ослиный удел.

И вот я кочую по жизни с тележкою,
С огромной такой, неподъёмной тележкою,
С красивой, но очень тяжёлой тележкою —
Тележкой моих недоделанных дел.

И вот эту сдачу
Я чинно влачу.
Нет, нет, я не плачу,
Я просто плачу —

За то, что растратил
По мелочи шаг.
За скверный характер,
Упрямый характер,
Ослиный характер —
За то, что ишак!

Смешно полагать, что хоть что-то изменится,
Хотя бы на малую долю изменится,
Без всяких усилий возьмёт и изменится
И линия жизни прогнётся дугой.

Я только осёл, я не кот и не мельница,
Не кот в сапогах и тем паче не мельница.
А коли уже ничего не изменится,
То надо бы взять помириться с собой.

Обиду забуду
На старости дней.
Конечно, верблюду
Гораздо трудней.

Гиену, шакала,
Змею и козла
Судьба наказала,
С лихвой наказала,
Уже наказала —
Когда создала.

Мы держим путь неведомо куда,
Но мы не с жиру и не с салу бесимся!
Нас в путь ведет заветная звериная мечта,
Чтоб лето длилось восемь-девять месяцев!

То разменяем милю,
То разобьем версту,
Но что-то и в помине
Не видно ту мечту.

Но неувязка эта
Нас не собьёт с пути.
Искать нетрудно лето,
Искать нетрудно лето,
Искать нетрудно лето —
Куда трудней найти!

Признаюсь вам, когда мне плохо спится,
Я по ночам икаю от тоски.
Мне видится, что лето — это пегая ослица
И манною полны её соски!

Не смел бы возражать, но — право слово —
Мне сверху всё немножечко видней,
И вижу я, что лето — это рыжая корова,
А солнце вместо вымени у ней.

Различные картины,
Различные черты,
Но в общем-то едины
Мы в поисках мечты.

А разногласья — это
Не повод унывать.
Ах где ты, наше лето?
Ах где ты, наше лето?
Ах, наше лето, где ты?
Идём тебя искать!

Молчат дрозды, рассвет еще не близок,
Горит над сопками раскосая Луна.
Леса пусты — в них нет приличных лисов,
И я брожу по темной просеке одна.

Выхожу на большую дорогу,
Промышляю умом понемногу.
Лишь бобры, исчезая в тумане,
Уличают во лжи и обмане.

Ну а чем пробавляться лисе
В этом сумрачном диком лесу?
А за то, что обман различают не все,
Я ответственности не несу.

Ручьи оделись в ледяные платья,
Ежи и суслики забылись глупым сном.
Медведь и Волк мне дороги, как братья,
Но я как женщина мечтаю об ином.

Чистый воздух, рыбалка, охота,
Только мне не хватает чего-то.
А бобры, не видавшие жизни,
Обвиняют меня в феминизме.

А куда ещё деться лисе,
Коли не с кем наладить семью?
Ну а в том, что ко мне равнодушны не все,
Я вины своей не признаю.

А мне б рвануть в большой далекий город
И там шустрить, не покладая лап!
Я б утолила свой духовный голод
И всем талантам применение нашла б.

Я бы стала там главная прима,
Я бы всех без труда обхитрила…
А в лесу все одно — вечерами
Маята да дебаты с бобрами.

Вот и все, что осталось лисе
От наивных ее перспектив!
Мне не быть вольной птицею в полной красе,
А кружить рыжей дурой в лесном колесе —
Вот такой невеселый мотив.

Нас у бабуси раньше было двое —
Я серым был, а брат мой бел. И вот
Как раз под прошлый високосный Новый год
Я получил крещенье боевое,

А брат мой — дробь и яблоки в живот.
А ведь когда-то гуси были в чести,
И даже Рим они сумели спасти.
Да нам и целый батальон — ерунда.

Что с других — бульон, то с гуся — вода.
Он лег на стол гусятиной безликой,
Он кончил путь бабусиной едой.
Я ж, удрученный эдакой бедой,

Враз поседел и сделался заикой.
Да, я не белый, братцы, я совсем седой!
А если б нас не уводили на пир,
То мы б спасли не только Рим, но и мир,