Колман Баркс - Суть Руми

Суфии называют желания арабским словом «нафс». Другое значение слова «нафс» - дух, душа.

Нафс – субстанция тела желаний. От огненного пекла, заставляющего любовников содрогаться, до шествия святого, ищущего истину, к её свету - для любого движения нужен двигатель. Любое движение реки приближает нас к океану. Руми считает, что важно научиться жить страстями, по мере того, как они проявляются, а не застревать на чём-то одном, не впадать в застой.

Однажды, некий родитель спросил у Руми, что делать с юношей, застигнутым за постыдным деянием. История не уточняет специфики деяния: мастурбация, подглядывание за женщинами, кража, или другое нарушение обычаев. Руми посоветовал отцу не беспокоиться об этом:

- «Такое деяние означает лишь одно – птенец отращивает перья. Опасен не этот случай, а другой, когда птенец ничего не нарушал и выпал из отеческого гнезда неоперившимся. Взмах голых крыльев и он достался кошке».

Руми советует быть осторожным и не спешить посрамлять сексуальную любознательность подростков или тех лиц, которым не довелось ещё получить своей доли эротического экстаза. Для большинства людей, оргазм – самое близкое состояние к состоянию полной самоотдачи и растворения.

В символике Руми, утка – знаковый образ суетливости.

Так как же Хусам убил свою утку? Растворив её в игре.

Энергия нафса заставляет нас непрерывно двигаться, никогда не останавливаясь. В этом движении постоянно раскрывается наше единение с Богом. Вообразите себе кинотеатр под открытым небом, куда зрители съезжаются на машинах. Рядом со сверкающей фантазией кино - ряды ржавеющих старых тел-желаний. Пусть красота, в которую мы влюблены, продолжает преврашаться в добрые деяния, порождающие другие добрые деяния.

- «Что и когда я терял, умирая?», спрашивает Руми. Смерть – расставание с духом-нафсом. На арабском тут игра слов - «смерть - лишь замена одного набора желаний на другой.»

Слова молений сверкают в солнечных лучах. Какой бы предмет вы, стоя на берегу, ни сунули в реку, пытаясь удержать её течение, вода либо обогнёт его, либо сломает. Но если вы делаете нечто силой духа, река времени сама потечёт сквозь вас. Чувства душевной свежести и глубокого духовного удовлетворения – признаки этого потока.

СИЛА ЖЕНСКОГО СМЕХА

Однажды, шпионы Халифа Египта

Добыли владыке листок манускрипта,

На коем был лик изумительной девы,

Волшебные певшей в серале напевы

Эмиру Мосула ... Увидев картину,

Халиф помутился и рухнул на спину.

Очнувшись, он армию в бой снаряжает

Из тысяч солдат и в Мосул посылает.

Её сераскир* был проверен на деле ...

Осада Мосула заняла неделю,

И много народу погибло на стенах.

В Мосуле – роптанье, угроза измены.

Эмир отсылает посла сераскиру,

Дабы запросить об условиях мира:

- «Зачем нам убийства? Коль хочешь ты город,

Эмир сам уйдёт. Лишь бы не был распорот

Живот у других невиновных сограждан.

Мы волю Халифа исполнить лишь жаждем!»

Вдруг видит посланник в руке сераскира

Портрет баядеры любимой Эмира ...

Мосульский Эмир был решительный воин,

За мудрость свою восхищенья достоин!

Узнав о причине войны, он на месте

Решил позабыть о халифской невесте.

- «Пусть идол достанется сей изуверу!»

Эмир приказал, отослав баядеру.

Едва сераскир увидал баядеру,

Подобно Халифу, влюбился без меры.

* * *

Не нужно над слабостью этой смеяться,

Любовь к красоте – вид духовного рабства,

Без коего мир продолжаться не может.

Объекты восходят из мёртвой природы

К живым существам, обладающим духом.

И движимы этим любовным недугом

По направленью к любви совершенной,

Что тварь испытует к Творцу всей вселенной.

* * *

Итак, сераскир возбуждённый любовью,

Забыл обо всём. У его изголовья

Стоит баядеры рисованый образ.

Направлены помыслы к ней, словно компас.

Он ей овладел в полуночных мечтаньях,

Проснувшись, увидел лишь грязный подштанник.

От горя и гнева собой недоволен,

Подумал: «Я этою ведьмою болен!

Она навела на меня чародейство!

Напрасно я семя пролил - вот злодейство!

Я должен разрушить все чары чертовки!

Я – воин, а не мастурбатор неловкий!

К себе потерял я теперь уваженье!