Колман Баркс - Суть Руми

Пусть он будет другим! Пусть он будет!

Рубайат, # 0055

СВИРЕЛЬ

Весь день и всю ночь слышу трели,

Я тихой и нежной свирели,

От первых минут колыбели,

До сумрака смертной постели.

Рубайат, # 0007

ГЛАВА 05, "РАЗОБЩЁННОСТЬ"

"Oбходи меня стороной" - Руми

O РАЗОБЩЁННОСТИ

Трещины повсюду, но именно через них к нам проникает Свет.

Mы так сильно переживаем состояние разобщённости, поскольку в нас ещё до рождения укоренилось состояние единства, воспринимаемое нами как норма.

Тростниковая свирель приобрела способность к нежному пению, именно потому, что ей довелось пережить грязь, холодные дожди, пригибающие к земле ветры и обжигающее солнце, пока она ещё росла тростинкою на почве родного болота.

Тоска становится непереносимой, если после разобщения с близким, не знаешь, возвращается ли он, или продолжает удаляться.

Но отталкивание, порождающее разобщённость, обладает и обратным эффектом – оно затягивает внутрь себя.

ОПАСНЫЙ ДРУГ

Я временами забываю

Значенье нашего союза.

И покидая нашу стаю,

Святые порываю узы.

Безумно, как шакал бесстыдный,

Повсюду сею только горе.

Скучна, банальна, незавидна

История: я пуст, как море,

Убийства, войны и пожары,

Секс, рогот от солдатской шутки ...

Вдруг стал бояться я, как старый,

Убить последние минутки.

Но если даже ты разделишь

Мою греховность раз на десять,

Поднять её не сможешь, дервиш,

Остаток будет тяжко весить.

Когда я следую путями

Дурными – чьи же это планы?

Мой друг, тебе я – тяжкий камень,

Не нагружайся жерновами.

Но будь со мною осторожен,

И без нужды не приближайся.

Клинок мой вылетит из ножен

Навстречу хамства и зазнайства.

Диван Шамса Тебризи, # 2537

СПОР ЖЕНЩИНЫ С МУЖЧИНОЙ

Однажды вечером, в шатре пустынном,

Жена заговорила с бедным бедуином.

Она сказала: «Все вокруг счастлИвы,

Богаты, кроме нас. У нас нет ни оливы,

Ни пальмы финиковой, нету хлеба,

Колодца, одеял! Песок у нас, да небо!

Мы на луну глядим, о том мечтая,

Чтобы в песке нашлась монетка золотая.

Мы голодны и ходим все в обносках,

Нас в городе обходит стороной разносчик!

Нам нищий подал денежку из меди!

Шатёр в пустыне избегают все соседи!

А кто ты сам? Бродяга плутоватый!

Но ведь Араб быть должен воином богатым!

Пошли Аллах вдруг странника нам в гости,

Мы б туфли стёртые мечтали выиграть в кости!

Посуды нет, нет лошади проворной.

Ну кто довёл тебя до нищеты позорной?

От мира людного живём отдельно,

Убили мы так десять долгих лет бесцельно!»

Кричала, себя криком возбуждая,

А муж лежал, спокойно на луну зевая.

Передохнув, кричать опять пустилась,

Оригинальной мыслью с мужем поделилась:

«Ты врал: 'Аллах могуч и изобилен'! ,

Но раз мы нищи, значит, твой Аллах – бессилен!

Ты следуешь ученью шарлатана!

Мы в сеть затянуты традицией обмана!

Ученье врёт твоё: 'Всё завтра будет,

Сегодня знанья лишь накапливайте люди.

И знание про 'завтра' вам важнее

Еды сегодняшней, коль 'завтра' мудренее!'

Уж все об этом знают превосходно,

Что 'завтра' – миф тупой и никуда негодный!

Ведь 'завтра' никогда не наступает!

Философы твои - лгуны, раз то скрывают!

Философы и сами все рыдают!

А, впрочем, я не поручусь за всех, не знаю.

Возможно, что природные таланты

Способны превзойти тех лживых дилетантов,

Которые берутся их 'наставить' ...

Но нас-то что смогло впасть в нищету заставить?»

Тут, наконец, она свой рот закрыла.

Ей муж ответил, отвернувшись от светила:

«Как долго будешь ты нудеть про деньги?

Про тряпки рваные? Шпынять меня - 'бездельник' ?

К концу подходят муки жизни нашей.

Нам этот мир случайностей уже не страшен.

Ты о презренной думаешь корысти.