«Играет старик в переходе…»
Играет старик в переходе
На старенькой флейте своей.
О том, чего нету в природе,
Осипший поёт соловей.
О счастье, которого нету,
Покое, что вечно в цене,
Играет старик за монету,
Прижавшись к холодной стене.
Поёт его флейта о чуде.
Слезятся глаза старика,
А мимо торопятся люди —
Глухая людская река.
«Старушка ходит не спеша…»
Старушка ходит не спеша.
Бог весть в чём держится душа.
Вот постояла у кормушки
И, положив кусочек сушки
В кормушку, дальше побрела.
Коль спросишь, как её дела,
Она ответит: «Понемногу.
Живу, гуляю, слава Богу».
Её жильё – казённый дом.
Чем бедный человек ведом?
Чем жив он – престарелый, хворый?
Готовится ли к смерти скорой
Или не думает о ней?
Среди рябиновых огней
Старушка ходит, напевая,
Как мало кто из нас живая.
«Так страшно на этой покатой земле…»
Так страшно на этой покатой земле.
И было то жарко, то холодно мне,
Когда я по склону скользила,
И рушилось всё, и сквозило,
И гнулось, меня не желая держать.
Спасибо, успел ты рукой своей сжать
До боли мне руку в запястье,
Даруя мгновенное счастье.
«И в нынешнем, как в прошлом, веке…»
И в нынешнем, как в прошлом, веке
Нет жизни без твоей опеки.
Так горяча твоя рука,
И так беспомощна строка,
В которой я сказать пытаюсь,
Как вопреки всему питаюсь
Надеждой, что с тобой вдвоём
В один и тот же день умрём.
«Так летим – обмирает душа…»
Так летим – обмирает душа.
А по мне бы – с ленцой, не спеша,
В середине текущей недели
Просто так, без особенной цели,
Книгу толстую с полки достать,
С тихим шелестом перелистать
И прочесть: «В доме лампа горела.
Дождь по крыше стучал. Вечерело».
«А утром, когда я открыла глаза…»
А утром, когда я открыла глаза,
Текла по стеклу дождевая слеза.
Ночь кончилась. День начинается снова.
Что делать? Я к жизни совсем не готова.
Совсем не готова смешаться с толпой.
Просить свою пайку у жизни скупой.
Куда-то спешить, говорить, улыбаться,
На чём-то настаивать и колебаться.
Глаза закрываю и время тяну.
О Господи Боже, продли тишину,
Продли этот миг, заревой и дремотный,
И дождь, шелестящий за шторой неплотной.
Нет на свете ничего
Моего и твоего.
Только птица в пышной кроне.
Только лучик на ладони.
Только ветер в волосах.
Только Бог на небесах.
«Жить в краю этом хмуром…»
Жить в краю этом хмуром,
в Евразии сумрачной трудно.
Всё же есть здесь и радости.
И у меня их немало.
Например, здесь рябина пылала
по осени чудно.
Например, я тебя, мой родной,
по утру обнимала.
Сыновей напоила я чаем
со сдобным печеньем.
А когда уходили,
махала им вслед из окошка.
Нынче день отличался
каким-то особым свеченьем.
Разве есть на земле
неприметная мелкая сошка?
Что ни особь, то чудо и дар,
и судьба, и явленье.
Разве может такое
простой домовиной кончаться?
После жизни земной
обязательно ждёт нас продленье,
Да и здесь на земле
неземное способно случаться.
Книга третья
Поющий кустарник
2007—2008
«При жизни разве умирают?..»
При жизни разве умирают?
При жизни моются, стирают,
Целуются, растят детей,
Едят. Да мало ли затей?
При жизни разве умирают?
Младенцем в кубики играют,
Юнцом несут прекрасный бред.
Покуда живы смерти нет.
«Девочка с высоким лбом…»
Девочка с высоким лбом
В чём-то сером, голубом
На картине старой очень.
Кто сказал, что мир непрочен,
Если смотрит до сих пор
Девочка на нас в упор
Взглядом светлым, безмятежным
В платье, льющемся и нежном,
Приглашая: «Не спеши.
Поживи со мной в тиши.
Отдохни со мною рядом
Под моим недвижным взглядом».
«Я люблю эти долгие проводы дня…»
Я люблю эти долгие проводы дня,
Что меняет цвета, покидая меня.
Я его провожать начинаю с зари.
«Что-нибудь мне на память, – прошу, – подари».
Он мне дарит тепло в середине зимы,
И на лужах узор ледяной бахромы,
И оттаявший пруд с небесами в пруду,
И подарок, который я после найду.
«Хоть верится слабо в счастливый конец…»
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу