Генри Лонгфелло - Генри Лонгфелло. Песнь о Гайавате. Уолт Уитмен. Стихотворения и поэмы. Эмили Дикинсон. Стихотворения.

«Вот наши мысли, мысли путников, — пусть скажут они тогда, —
Не только землю, не одну лишь сушу мы ощущаем здесь, —
Здесь небо раскинуло свод; смотри, под ногами колеблется палуба,
Нам слышно постоянное биение бесконечного потока, приливы его и отливы, —
Звуки невидимой тайны, неясные намеки широкого соленого мира, текучие слоги,
Благоухание моря, легкий скрип снастей, меланхоличный ритм,
Безграничный простор, горизонт, далекий и туманный, — все они здесь,
Это — поэма про океан».
И поэтому, моя книга, не робей, выполняй, что тебе предназначено, —
Ведь ты не только напоминание о земле,
Ты тоже одинокий парусник, рассекающий эфир, бегущий к неизвестной цели, но всегда уверенный.
Отплывай же и ты вместе с плывущими кораблями!
Отнеси им всем мою любовь (родные моряки, я вкладываю в каждый лист мою любовь к вам!),
Спеши, спеши, моя книга! Раскрой свои паруса, утлое суденышко, над величественными волнами,
Плыви все дальше и пой; во все моря, через безграничную синь, неси мою песню
Морякам и их кораблям.

Ты, восхваляющий прошлое,
Ты, изучавший парадную сторону наций, жизнь — такой, какой она выставляет себя напоказ,
Ты трактовал человека, как порождение политиканов, группировок, вождей, жрецов.
А я, обитатель Аллеган [99] Аллеганы — цепь в горной системе Аппалачей в США, тянущаяся с севера на юг, параллельно побережью Атлантического океана. , трактую его, как он есть, по естественным законам,
Держу руку на пульсе жизни, ведь она редко выставляет себя напоказ (у человека большое чувство собственного достоинства),
Я, певец Личности, намечаю то, что грядет,
Я набрасываю контур истории будущего.

О старинное дело борьбы за свободу!
Не знающее равных, исполненное страсти, доброе дело,
Суровая, беспощадная, нежная идея,
Бессмертная во все века, у всех племен, во всех странах!
После странной, печальной войны, великой войны за тебя
(Да и все войны, во все времена, по-моему, люди вели за тебя — и всегда за тебя они будут воевать)
Эти песни — в твою честь, в честь вечного твоего движения вперед.
(Да, эту войну, солдаты, вы вели не только из-за самой войны,
Что-то более важное, гораздо более важное, молчаливо стояло за ее спиной; и оно выступает теперь, в этой книге.)

Ты, вселенная многих вселенных!
Кипящее начало! Заботливо выращиваемый, невидимый глазу росток! Центр всего!
Вокруг мысли о тебе вращалась война
С ее гневной, неистовой игрой причин
(И с ее обильными плодами, которые мир узнает через трижды тысячу лет),
Эти напевы — для тебя… Моя книга и эта война — это одно и то же,
Я и все мое — мы слиты с ее духом: ведь борьба велась за тебя!
Как вокруг оси вращается колесо — так и эта книга невольно
Вращается вокруг мысли о тебе.

Читая книгу, биографию прославленную,
И это (говорю я) зовется у автора человеческой жизнью?
Так, когда я умру, кто-нибудь и мою опишет жизнь?
(Будто кто по-настоящему знает что-нибудь о жизни моей.
Нет, зачастую я думаю, я и сам ничего не знаю о своей подлинной жизни,
Несколько слабых намеков, несколько сбивчивых, разрозненных, еле заметных штрихов,
Которые я пытаюсь найти для себя самого, чтобы вычертить здесь.)

Говорю всем Штатам, и каждому из них, и любому городу в Штатах:
«Побольше противься — подчиняйся поменьше».
Неразборчивое послушание — это полное рабство,
А из полного рабства, нация, штат или город не возвратятся к свободе.

Вот возьми этот дар,
Я его сберегал для героя, для оратора, для полководца,
Для того, кто послужит благородному правому делу, великой идее, всенародному счастью, свободе,
Для бесстрашного обличителя деспотов, для дерзкого бунтаря;
Но я вижу, что мой издавна сберегаемый дар принадлежит и тебе, как любому из них.

Я не доступен тревогам, я в Природе невозмутимо спокоен,
Я хозяин всего, я уверен в себе, я среди животных и растений,
Я так же восприимчив, податлив, насыщен, молчалив, как они,
Я понял, что и бедность моя, и мое ремесло, и слава, и поступки мои, и злодейства не имеют той важности, какую я им придавал,
Я в тех краях, что тянутся до Мексиканского моря, или в Маннахатте [100] Маннахатта (современная форма — Манхэттен) — индейское название острова на атлантическом побережье США, на котором расположен город Нью-Йорк. Так называет Уитмен и сам Нью-Йорк, возникший на месте древнего поселения манхэттенских индейцев-алгонкинов. , или в Теннесси, или далеко на севере страны,
На реке ли живу я, живу ли в лесу, на ферме ли в каком-нибудь штате,
Или на морском берегу, или у канадских озер,
Где бы ни шла моя жизнь, — о, быть бы мне всегда в равновесии, готовым ко всяким случайностям,
Чтобы встретить лицом к лицу ночь, ураганы, голод, насмешки, удары, несчастья,
Как встречают их деревья и животные.