Давид Бурлюк: Десятый Октябрь

Торговый путь, порожист Волхов,
Где с Ганзой днесь кипел обмен…
Как много было в прессе толков
Во время отройки плитных стен.
Чтоб Ильменя воды паденью.
Шум. пену, волю (он мастак!),
Придать закон повиновенья
К точилам бросить, на верстак!..
Чтоб для дворца, для скромной хаты
Весь этот хаос, вод мятеж
Вдруг претворить в килоуатты
Заставить: гни, клепай и режь!
Чтобы рабочим Ленинграда
Яснее «Правды» в глаз печать…
И «Волхострой» для всех отрада…
Тепло, подмога, благодать!!!
Как много новых установок
По СССР — еще проект
Для электрических сноровок
Культуры бедняков эффект!..
Там «Красный Луч», вот «Истерстоя»
Уже в истоке мощный кряж,
Но завтра — всех сильней устоев
Могучий «Днепрострой» — твой стаж!

Где Запорожья вольно — Хортица.
Где столько воинства могил.
Не залежится, не испортится
Твоя могучесть. Днепр — зоил!
Ты выше всех придирок, критик
На Запорожье, ширь штаны —
Ты мощью электричьей вытек
В турбины бешенством волны.

Клим — известен в слободе
Он — веселый малый
В неудаче, иль беде
Не тужил ни мало!
Клин в хозяйстве середняк —
В тяжбе с кулаками:
Но прореял красный флаг —
Бил их кулаками…
В климовском хозяйстве конь —
Не последний фактор…
Но теперь бензина вонь
Распускает трактор!
Клима нонче чистый дом
Полон белым светом —
Эликтричьим проводом
Связан он — поэтому!
Глупых нету в нем икон,
Иль царей патретов
Ленин, Маркс между окон
И — вожди Советов!!..
Клим счастливец — дожил он
До советской власти,
Что ведет народ умен
К разумному счастью!

В деревнях рассказывают сказки.
В долгих вечерах разнежась.
Раньше — про Вову, про стариков рязанских,
Что бросали в озеро золотые мрежи.
В деревнях ходили богомольцы,
Опираясь от собак на длинный посох
Изредка меж них народовольцы
О «земле и воле» баяли с сосновых досок…
Бабы, девки занимались пряжей
Оббегали тараканы струган стол
Дьякон был в поклонном авантаже.
Бородатый символ ритуала…
Было раньше сытнооктябрями,
Где туман над звонкостью дорог.
За закрытыми для всех дверями,
Когда вечер деревенский долог…
Но теперь картина там иная:
В шумных клубах звонок комсомол.
«Пролетария» в домах гурьбой читая.
Превратили церковь в красный голл.
Все по новому и правнукам старушка,
Если в сказку ночью забредет —
Ленин в ней в шалаш, что у опушки
Скроется белогвардейцев от.
Иль с коровою своей Калинин
По Москве ступает в царев кремль,
Где ему чугунной ручкой Минин
И Пожарский машут на дворе…
Старушка шамкает о Ленина гробнице,
О Красной площади, где с башню пулемет…
А малышам потом сторицею приснится —
В них день грядущий сполохом живет.

То не могила Чингис-хана
В степях Монголии пустой.
И то не «томб» Наполеона
Тщеславья взятых высот.
В Москве нетленный прах вождя
Народ хранит к груди прижавши.
На угнетателей восставший
Планетной истины судья…
И высшей скромнопростотой,
Которой Ленин слит с деревней.
Ильич планетной лег метой
В грядущее из сказки древней.

Исходит звездный свет
От его чела
Вкруг — полет комет!..
Прошлое зола…
Его мозг — как тигль
Плавит жизни смысл:
Богатому — nihil,
А бедному — высь!
Ленин — вечно жив.
Взор — сталь
Для вселенских нив —
Верстак.

Он носил так просто
Всероссийской власти груз —
Как носит крестьянин деревне
Свой чернорабочий картуз.
В науке и в жизни громадный
Он был с беднотой заодно
Из эксплоатации адной
Красное сделал вино!
Рукою волн железной
Без мантий и царственных поз
Жил для идеи звездной —
Чистилище революционных гроз.
Он был первым на нашей планете.
Кому доверил власть народ.
— Не в пурпур и злато одетым,
А такому, как рыхлят огород.
Но Ленин не один…

Теперь советское кормило
В стальных руках
Иных годин
Фабричных сила —
Верста в плечах.

В особой роли занят Луначарский
Он сеятель, с кошницей до звезды
Бросает просвещенья чары склад
Зовущим комьям жадной борозды…

Калинин. Рыков и Иосиф Сталин
Хлопочут руль и ставят — паруса
Бухарин — в картах, проверяет дали.
А Ворошилов ждет не зазмеит-ль гроза…