Елена Степанян - Сборник стихов

Где же сердце,
Не знающее границы,
Что сумеет нас
Вместить навеки?

Кто научится помнить
И любить нас вечно,
Тот научит народ,
Как стать на земле бессмертным...

...И тогда, на закате его жизни,
Родила она не простого,
Родила она дивного сына,
Нарекли ему люди
Имя —
Конфуций...

Мистер Фолуэлл в Нью-Йорке
В небоскребе заседает,
Он орет по телефону,
Виски с содовой он пьет.
Он в резиновых подтяжках,
Денег у него мильоны!
Да, те самые мильоны,
При наличии которых —
Ходят слухи – невозможно
В Царство Божие попасть.

Мистер Фолуэлл, однако,
Убежден на сто процентов,
Что, летя по небоскребу
В быстром лифте вверх и вниз,
Проносясь в автомобиле
Сквозь амброзию бензина,
Выходя из самолета
И опять в него садясь —
Самой лучшей, самой четкой,
Самой истинной дорогой
В Божье Царство он идет.

Мистер Фолуэлл при этом
Не смущается нисколько,
Что вокруг его персоны
Суетятся непрестанно
Легионы сатаны.
Ведь в любом из механизмов,
Что людей забрали в когти —
Обступили, облепили —
Мириады бесенят
Дружной заняты работой,
Сил и пота не жалеют —
Всё стараются уверить,
Что без них не обойтись.
А чуть только заподозрят,
Что слабеет их морока —
Из толпы чертей попроще
Выступает генерал,
Выпускает длинный коготь —
В микросхеме ковыряет.
Соблазняет чудесами,
Ублажает, завлекает —
Только нас не проведешь!

Мистер Фолуэлл однажды
Увидал иное чудо,
Увидал живое чудо —
Он в газетах прочитал,
Что исполнились Писанья,
Предсказания сбылись,
Что не раньше и не позже,
Ровно в срок Господь исполнил
То, что сделать обещался
Тыщи лет тому назад.

Тот, кто в сердце принял чудо —
Тот с дороги не собьется.
Ведь не зря Господь всевидящ,
Оступится не дает!
Боже! Ты меня сподобил
Чудеса твои увидеть!
Боже, Боже! Как я счастлив!
Буду петь и восклицать!

Потому-то Желтый дьявол
(Деньги – это Желтый дьявол) —
Хоть бренчит в его кармане,
Но карман ему не тянет,
Ведь прекрасно знают оба,
Кто здесь раб, кто – господин!

Ну а с шушерой бесовской,
Пред которою на брюхе
Технократы-блюдолизы
Рады ползать день и ночь,
Он спокойно разобрался —
Раз пока вам срок не вышел,
И пока земля вас носит, —
И пока Господь вас терпит,—
На меня изволь работать,
огнедышащая рать!

Боже! Ты меня сподобил
Чудеса твои увидеть!
Боже, Боже! Как я счастлив!
Буду петь и восклицать!

Он знал две тайны:
Первая – о том,
Что Ангелы живут среди людей.
В одежде ходят тесной, некрасивой,
Болеют, умирают —
И опять
По лестнице Иакова восходят.
И он об этом не молчал – напротив!
Откройте сорок пятую главу
Прославленного «Пиквикского клуба» —
Там Сэм Уэллер ясно говорит:
«Я не слыхал,
И в книжках не читал,
И на картинках никогда не видел,
Чтоб Ангелы носили башмаки,
А уж тем более – очки и гетры.
Но мой хозяин – чистокровный Ангел,
Ему подобного на свете нет».

Да, Ангелы подобны бриллиантам —
Калибром разные, а суть одна.

И чтоб никто не вздумал придираться,
Мол, нам необходим второй свидетель,
Как Моисеев требует закон,
То сказано в «Холодном доме» прямо,
Что был его загадочный владелец
На Ангела похож,
И что его лицо
Светилось,
Словно Ангельские лики.

Итак, он говорил об этом вслух.
Но в грохоте житейском
Голос тайны
Расслышать так же трудно,
Как в толпе
Измученного Ангела узнать,
Когда лицом к лицу столкнешься с ним.

Пускай ты Ангел —
Им не до тебя,
Когда они спешат, в горсти сжимая
Лоскут своей судьбы – свою обиду.

И это всё, что удалось урвать
У времени из ненасытной пасти.
Тебе такого, Ангел, не понять.
Тобой иные правят страсти!

Иные – и в мильоны крат сильней!
Ведь чтобы вашу злобу пересилить —
Какая сила жалости нужна!
Но есть другая —
Жалости превыше.

Она заставит Ангелов спуститься
На землю обреченных и немых,
Чтобы за вас за всех хотеть того,
О чем никто не помнит-не мечтает —
Такая сила снова поднимает
До неба Ангелов и тех, кто любит их!

Дымились кровью улицы Парижа.
Толпа ревела. Осужденные на казнь
Дрожали у подножья гильотины.
А Сидней Картон говорил о том,
Что он владеет величайшей тайной,
Которую пророки Божьи знали,
И потому на смерть идет без страха.