Но не мне ходить с ошейником раба!
По характеру я с детства больно крут...
А домой вернуться тоже не судьба!
На Руси буланый — нас (уже) не ждут,
Нам Москва припомнит — службу у татар
И забудет нашу помощь на войне,
Только церковь помнит — скромный этот дар
И отслужит панихиду — обо мне...
Ай, поскачем, мой буланый, к нам на Русь
Отмолю свои грехи в монастыре,
Из живого родника — воды напьюсь
И в росистые луга — выйду на заре.
Мчится по полю казачьей лавы строй,
На пути ее никто не устоит...
Отвези меня буланый мой домой
На то кладбище, где дедушка лежит..
* * *
Не оставить Россию в покое
Иудеям.
Им битым — неймется.
И столетия Дикое поле
В наши двери изменой скребется.
* * *
В тот же век за кремлёвские стены
Просочилось стригольников семя
И смело паутину иамены
Соблюдая завет Моисея.
Обрезались и чтили субботу
Изучали законы Талмуда,
На молебнах скрывали зевоту
И дрожали от властного зуда
Свою избранность... лелея.
Врали нам о приходе Мессии
И пытались купить Филарета,
Чтобы продал он душу России,
Но прошло иудейское время,
Не прошло иудейское племя.
Филофей справедлив был и резок
Не любил он кошерную рыбу.
На костер осудил тех, кто дерзок,
Ну а тех, кто попроще — на дабу..
Уничтожил жидовскую секту,
На Руси снова мир и покой.
Завещал, как посильную лепту
Свой рецепт гениально простой.
Затишье
Зарастают праведные кости,
Кровь невинных изошла в траву,
И палач
С секирой на помосте
Теперь редко радует Москву.
Бойко люд торгует на базаре,
Князь Пожарский скачет на охоту,
Минин молится в церквях о Государе,
Радуясь большому обороту.
В прошлом и опричнина и страхи,
Вместо изверга — освятованный царь!
За грехи повергнутого в прахе,
Молит венценосный пономарь.
Но!
Неотвратимо зрела смута!
Слишком много накопилось зла!
Новгород! Опричнина! Малюта!
Кровью пахнут царские дела...
Грозный осквернил венец России
И посеял смуту на века,
Души нам калечит и поныне
Того страха мутная река,
Ненависть к центральной сильной власти,
К русским — недоверие славян,
Смута...
Иностранные напасти...
Рабство незаконное крестьян...
Подхватил поток этот державу
И понес,
Играя головами,
Размывая честь, богатство, Славу,
Прячась за высокими словами.
Тени
И сегодня вскормлены мы страхом.
Самозванцы до сих пор в Кремле.
Палачи, обуглившимся прахом
До сих пор не преданы земле.
Их неупокоенные тени
До сих пор смущают этот мир.
Их забальзамированный "Гений"
Превращен в языческий кумир.
Их соратник
Лазарь Каганович
Мирно доживал свой страшный век.
Грех за миллионы убиенных
Принес миру этот человек.
Грех иуд!
Не будет очищенья,
Если не предстанут пред судом
Каганович, Сталин, Троцкий, Ленин...
И не восстановим царский дом.
Власть неправедная!
Божий бич России!
Ее цель оправдывает средства.
Власть обманом взятая и силой,
Смуту оставляет нам в наследство.
Борис Годунов
Дмитрий обречен был на заклание,-
На пути стоял у Годунова.
И "убился", ножичком играя,
По свидетельству "святейшего" Иова.
Вслед за братом Федор лег в могилу,
Шурину пути расчистив к трону.
Копьями погнали земство в спину,
Чтоб кричали: "Царство Годунову!"
Умилилась вдовая царица
Преданности земского Собора.
Видела заплаканные лица
И... Благословила Годунова!
Годунов!
Осколок каганата!
Выкрестов потомок из орды.
Мстителен, жесток, ума палата...
Рабоцарь для Смуты и беды. [25] Рабоцарь — часто встречающееся у современников (летописи, донесения послов и т.п.) прозвище Бориса Годунова
У него в чести были доносчики,—
Из боярских вербовал рабов,
За бесчестье воздавал им почести,
А за честь — позорил Годунов.
Разорил он Кошкиных, Романовых,
Рюриковичи у него в опале,
Клеветой, доносами, обманами
Он пришел к могуществу и славе.
И венец носил он как украденный,
Льстил народу, унижая знать.
Заставлял!
Молить себе за здравие [26] Борис Годунов потребовал у москвичей ежедневно молиться за его здоровье. За исполнением этого указа боярами следили многочисленные доносчики, навербованные им среди боярских слуг. В связи с тем, что этот указ противоречил одной из главных заповедей Священного Писания (не сотвори себе кумира!), популярность царя в стране, особенно среди духовенства, резко упала. Борьба с этой оппозицией, в частности, пострижение и ссылка боярина Федора Романова (отца будущего соборного царя Михаила) привела к дальнейшему падению популярности Годунова, так что к концу царствования, по замечанию современного ему дипломата," царь носил венец как украденный"
И себя кумиром почитать!
Читать дальше