Владимир Маяковский - Информация о В В Маяковском

В 1928 году лабораторию, занимавшуюся изучением мозга Ленина, реорганизовали в Институт. Перед сотрудниками нового научного заведения стояли грандиозные задачи, главная из которых - проникновение в тайну человеческого гения. Вторая мировая война разрушила тесное сотрудничество московского и берлинского институтов, и атмосфера тайны стала окутывать работу по изучению тайн мозга. А в тридцатые годы об этом еще говорилось открыто и с гордостью, например, на страницах газеты "Правда":

"Московскому институту мозга суждено приподнять острием своих выводов мистическую завесу, веками прикрывавшую проблемы мозговой коры.<...> Мозговая кора, этот сгусток индивидуального опыта, не представляет собой однородно построенного органа. Мозговая кора разделяется на так называемые территории и поля различных структур. И здесь, в этих структурных соотношениях, в архитектонике коры большого мозга, институт ищет истоки гениальности"[7].

Чтобы обеспечить ученых материалом для работы, нужны были мозги выдающихся людей, пусть не таких, как Ленин, но все-таки... Стали собирать коллекцию. В нее вошли лидеры партии и правительства, деятели науки и искусства. Не была забыта и литература. В 1934 году "Правда" писала, что "научный коллектив Института подготовил и уже изучает мозги Клары Цеткин, Сен-Катаяна, Луначарского, Цюрупы, М. Н. Покровского, Маяковского, Андрея Белого, академика Гулевича". После собрание пополнилось мозгами режиссера Станиславского и певца Собинова, писателя Горького и академика Карпинского, поэта Багрицкого и других "выдающихся". В общем, в 1930-е годы изъятие мозгов знаменитых людей ставилось на поток. Коллекция Института стремительно пополнялась. Общество привыкло к столь экзотической форме увековечения памяти усопших гениев и с уважением относилось к дерзаниям ученых.

Население страны подробно информировалось о том, какие манипуляции проводились с мозгом в стенах Института: "Кажется, что после смерти мозг еще продолжает жить здесь. Кажется, что он живет в этих лабораториях, в этом стильном особняке, где сосредоточены научные усилия по глубокому изучению такого сложного органа, как мозг.<...> Прежде чем поступить на стол к ученому, мозг подвергается длительному исследованию. Подготовка одного мозга взрослого человека для научной работы продолжается около года. Мозг делится при помощи макротома - машины, напоминающей гильотину, - на куски; эти куски проходят уплотнение в формалине, в спирту и заливаются в парафин, превращаясь в белые застывшие блоки. Блоки разлагаются микротомом - машиной чрезвычайной точности - на огромное количество срезов. На каждый мозг приходится приблизительно 15 тысяч срезов толщиной в 20 микрон. Только после такой долгой и сложной подготовки препарат попадает под микроскоп".

Подготовка мозга к цитоархитектоническому исследованию представляла, как неоднократно подчеркивали сами сотрудники Института, весьма сложную задачу, требовала "большого технического навыка и большого количества времени"[8]. Так, о самых первых, самых предварительных результатах исследования мозга Ленина стали говорить только в 1927 году и продолжали возвращаться к этой теме еще на протяжении десятилетия. Темпы исследования мозга Маяковского были еще медленнее. К 1935 году работа над мозгом Маяковского еще не была завершена, но некоторые результаты уже имело смысл доложить:

"Интересные данные мы получили и при архитектоническом исследовании мозга Маяковского. Еще не все области этого мозга изучены. Однако те области, которые изучены, представляют большой интерес. Товарищи Станкевич и Шевченко проводили исследование так называемой нижнепариентальной области на 16 полушариях, в том числе и мозга Маяковского. Эта область мозга особенно хорошо выражена у человека и значительно слабее выражена у человекоподобных обезьян, а у ниже стоящих совершенно не выражена. Таким образом, эта область мозга, видимо, является носителем особо высоких функций мозга. Работы Станкевич и Шевченко[9] показали, что у Маяковского имеется большое своеобразие в архитектоническом строении этой области: 1) своеобразие в сложности борозд и извилин; 2) относительное преобладание этой области по сравнению с этой же областью в других мозгах; 3) своеобразие в распространении архитектонических полей и своеобразие в архитектонике коры этой области"[10].

Вероятно, исследования продолжались и в дальнейшем.

Безусловно, подобных "интересных данных" о мозге Маяковского и других "коллекционных" мозгах было получено сотрудниками Института не мало. Только вот тайну гениальности все же не раскрыли и "нового человека", для которого "гениальность станет обычным явлением", на свет не произвели. Скорее наоборот, подобные исследования показали, что "мериться мозгами" - занятие в высшей степени бесперспективное. Все равно получалось, что каждый выдающийся мозг в отдельности, да и все выдающиеся мозги вместе взятые, при тщательном анализе по методу профессора О. Фогта проигрывали главному экспонату коллекции - заведомо неповторимому, заведомо гениальному мозгу Ленина.