Евгений Гессен: «Меж нами слишком много лет». Избранная лирика

Судьба, судьба! оставь угрозы.
Напрасно сердца не страши.
И спор меж музыкой и прозой
Ты лучше сразу разреши.

Еще безмолвная минута —
И больше вынести нельзя
Посягновения уюта
На совершенства бытия.

Сегодня утром я проснулся
И вдруг увидел, что весна.
И невольно улыбнулся
Навстречу возгласам окна.
………………………………

И разве может кто ответить
На это языком людским?
Нет ничего страшней на свете
Проснуться радостным таким.

Как часто счастье оставляет
Лишь мертвый снимок нам в залог.
Там миг один впечатлевает,
Что излучаем долгий срок.

И вот склонимся с мыслью тайной
Уроки счастия вернуть…
– Той фотографии случайной
Теперь лишь разбираю суть.

От бедности сердечной принимаем
Мы за любовь лишь скуку на губах.
От беспредметной ревности не знаем
Мы жалости — и заглушаем страх.

Она не скрыла только восклицанья —
И вот уже тебе злорадство льстит.
Как блеклый занавес, воспоминанье
Над бессердечною игрою шелестит…

Не говори, что сможешь переправить.
Смотри: окно синеет в пустоту.
Как страшно – так беспомощно лукавить…
О, пощади последнюю мечту!

Как хорошо бывает знать,
Что нам дано воображенье,
Чтоб целый мир в себе рождать –
Самим себе на удивленье.

И в этот мир входить, как в лес,
Где всё, как в сказке, неизвестно,
Где столько всяческих чудес,
Что с непривычки прямо тесно.

И в этой страшной тесноте –
Все слаще – встреча вслед за встречей.
Всё, всё земное… Но не те –
Земли наскучившие речи.
………………………………

А после – снова пустота.
(Где больше: в сердце или в мире?)
И словно сразу прожита
Жизнь целая – вот тут, в квартире.

Проходит молодость бесследно –
И нитка крови на платке,
И облик сумрачный и бледный,
И грош последний в кошельке.

А критик хлестко подсчитает
Все обольщения и ложь:
Всё то, чем горе нас прельщает,
Чем ты на рыцаря похож.

И все?.. Почти ценою жизни –
Нет, не бессмертье и не рай,
А то, что целый мир отчизна:
Закрой глаза и выбирай.

Ах, все просторы мировые –
Не царскосельский стройный мир!
Тебя земные всеблагие
На роковой не звали пир.

Страшна любовь, когда надежды нет,
А всё яснее в глубине ночей,
Что ничего не стоит целый свет
В сравненьи с грустью дорогих очей.

Еще страшней свободы пустота,
Когда остыл губительный недуг,
И не ревнует больше лучший друг,
И больше не волнует красота.

Одна тяжелая слеза
На черную тетрадь упала,
И ты, раскрыв свои глаза,
Слезу мою поцеловала.

Моей беспомощной мечты
В ней жизнь мгновенно отразилась.
И страшно верить мне, что ты
Слезою этой отравилась.

Вещи к сумеркам ты уложила
И, в усталости и тишине,
Об отъезде словно позабыла,
Словно стала близкою вдвойне.

Будет в поезде темно и тесно.
Но зачем об этом вспоминать?
Может быть, еще не все известно,
И всерьез теперь и начинать…

Мы еще успеем волноваться,
Тяжесть в сердце сразу забывать, —
Даже пред тобою забываться
И как в детстве ссоры затевать.

Сгоряча ты, может быть, откроешь
Тот источник горести своей,
Что закружит как живой водою
Нас с тобою до скончанья дней.

Право, радости не больше было,
Чем из зеркала улыбок — тех,
Что в усталости ты скрыть забыла,
Позабывши, кажется, про всех.

Сегодня небо близкое,
Как на краю земли.
Вой двое с гимназисткою
Мечтательно прошли.