Иоганн Гете - Собрание сочинений в десяти томах. Том первый. Стихотворения

Грозно ты, чудище, — в море, а в небо за нами не зарься.
Вся твоя, Левиафан, сила — в обилье воды.

В этих стихах — совершенные образы, мысль и движенье
Строф; недостаток один: эти стихи — не стихи.

«Все над стихами ты нашими шутишь, безжалостный?» — Слава
Богу, что ваши стихи — самое худшее в вас.

— В Риме, я слышал, художники пишут пространство и время.
— Ну? Значит, скоро начнут там добродетель — плясать.

Анатомируя слово, ты труп рассекаешь бездушный,
Жизнь и красу не задев скальпелем грубым своим.

Всем иностранным словам ты успешно подыщешь замену
Был ты доселе Педант, стал ты теперь — Крохобор.

Стоит ли спорить, друзья, если точки соприкосновенья
Спорны. Бесспорно одно — смерть прикоснется ко всем.

Как мне спорить с тобой? Для серьезности ты — легковесен,
Для легковесности — глуп, а для насмешки — тяжел.

Глупость есть глупость! Хоть сотню, хоть тысячу раз повторю вам:
Глупость из уст мудреца — то же, что глупость глупца.

Ежели краеугольную глупость заложишь в фундамент,
Больше построй этажей, чтоб основание скрыть.

«Облагораживай нас!..» — Так! значит, сами хотите,
Чтобы вас розгой сырой снова и снова секли.

— Мода!.. Да полно! Когда человек, не довольствуясь старым,
Нового ищет, — глупец злобно о моде твердит.

Не дотянулся слепец — так кричит, что и нет этой вещи,
А дотянулся б хоть раз — всю бы изгадил в грязи.

Косных и злобных язвите, будите погрязших во грезах,
Лживых дразните, стихи, но почитайте добро.

Вольность святая! Свобода! Стремленье людей к совершенству!
Сам бы во храм поспешил, будь там другие жрецы…

Прочь, лицемеры! Но первым пускай убирается тот, кто
Грубость под правду рядит, пряча лукавство и ложь.

«Ах, конституция! Чудо!» — И верно. Но, хилый и бледный,
Прежде чем грезить о ней, вспомни хотя бы свою.

Глядя на бабочек, вспомните гусениц: вашу капусту
Сильно попортят они, чуть ли не с блюда украв.

Прав, спору нет, садовод, когда с воробьями воюет.
Прав, но… природа не даст выиграть эту войну.

«Спорили семь городов…» Как делить между ними Гомера?
Волки его раздерут, вольфы волкам подсобят.

«Рейнеке Лис? Да о нем ведь, я слышал, давно написали?»
— Но не поймали ж его! Здравствует Рейнеке Лис.

Раз навсегда хочешь вечную жизнь обеспечить поэту?
Лучше покой обеспечь, сгинувши раз навсегда.

Люди! спешите узнать, для чего вы живете на свете!
Ключ к этой тайне продам ровно за десять грошей.

Истину остерегись человек человеку поведать.
Сразу перекувырнут истину вниз головой.

Вслух этих строк не читай. Осмеял я глупцов, но, признаюсь,
Умникам здесь кой-каким тоже несладко пришлось.

На скале сидел я ранним утром,
Пристально глядел в туман рассветный,
Точно холст, покрытый серым грунтом,
Вширь и ввысь он затянул окрестность.

Подошел ко мне какой-то мальчик
И воскликнул: «Что ты, друг любезный,
В полотно уставился глазами?
Иль навеки потерял охоту
Красками орудовать и кистью?»
На дитя взглянул я и подумал:
«Ишь, наставник у меня нашелся!»