Евгений Долматовский: Товарищ мой

Нам по душе честный азарт,
Яростно жить надо,
Всем говорить правду в глаза,
Не отводя взгляда.

Пусть над тобой виснет гроза,
Тесно сошлись тучи,
Режь все равно правду в глаза,
Честно сгореть лучше.

Если сперва «против» и «за»
Взвесишь, ища выгод,
Будет тебе правда в глаза,
Как бумеранг, тыкать.

Не нажимай на тормоза,
Помни в момент острый,
Что принимать правду в глаза
Тоже не так просто.

В морду врагу дать бы раза,
Вроде не наш метод,
Лучше вонзи правду в глаза —
Этот удар меток.

Миру всему прямо врезай,
Как своему брату,
Правду в глаза, правду в глаза,
Только одну правду!

Есть от многих хвороб драгоценное средство — улыбка!
Но в иной дозировке лекарство идет и во вред.
Ненавижу улыбочку!
В панцирь уйду, как улитка,
Натолкнувшись на этот холодный и скользкий предмет.
Можно скрыть
Самомнение, спесь, равнодушие, злобу
Лишь одной тренировкою мускулатуры лица.
Над собою подтрунивать —
Мудрости признак особый,
Над другими усмешка —
Унылая радость глупца.

Есть суровые лица, которых бояться не надо
(Говорят, я и сам мрачноватым кажусь иногда).
Но приятной гримаске противопоказана радость,
Неизвестен восторг, безразлична чужая беда.

Вот когда человек управлять не способен улыбкой,
Можно верить ему.
Назовут чудаком?
Ну и пусть!
Берегись эгоиста с дежурной улыбочкой липкой,
В лучшем случае он, как картонное чучело, пуст!

Этот шар, пролетающий мимо
Звезд, комет и космических трасс,
Неспроста именуется миром,
Почитается миром у нас.
Шар с Москвою, Парижем и Римом,
Где Нью-Йорк, и Пекин, и Каир,
Все равно называется миром,
Хоть непрочен сейчас этот мир.

Мысли, чувства, ответное эхо
На движение близкой души —
Это внутренний мир человека —
Так запомни и так запиши.
При рожденье ребенка мы нежно
Говорим: «Он наш мир посетил»;
«С миром, странник»,— в конце неизбежном
Шепчем возле разверстых могил.

Мир — высокое званье планеты,
В беспредельность направленный путь.
Карандаш беспощадной ракеты
Не посмеет его зачеркнуть.
Всей планете и Родине милой
Высшей верностью будем верны,
Если, как говорится, всем миром
Землю мы защитим от войны.

Ты заметил, что почти всегда
Неритмично вертится наш глобус,
Подвигу предшествует беда,
Та, которой и не быть могло бы.

Безусловно, я не про войну —
Всенародный подвиг воспевая,
Славлю всю геройскую страну,
Так сказать, от края и до края.

Я про подвиги любого дня,
Скажем, про отвагу на пожаре.
Не возникло б дыма и огня,
Если б спички близко не лежали.

Должен бы неопытный пловец
Бултыхаться у причала близко,
Но в такие волны он полез,
Что спасали на пределе риска.

Благодушьем мы полны порой,
Не блокируем поступков подлых,
В результате вынужден герой,
Жизни не щадя, идти на подвиг.

Я прошу от имени певцов
Мужества, геройства и отваги —
Дайте отдохнуть в конце концов,
Бодрым нашим перьям и бумаге!

Дайте хоть однажды выходной
Всевозможным аварийным службам,
Чтобы катастрофы ни одной,
Чтобы никого спасать не нужно.

Ты, бесстрашный, для себя реши,
Где достойно проявить геройство,
И отдайся подвигам души —
С ними тоже в наши дна непросто.

«Друг юности! Да ты ли это?
Мы не встречались целый век.
В безвестье пропадаешь где-то,
Такой-сякой ты человек.
Ни от ребят, ей из печати
Я о тебе узнать не мог.
Свиданье наше очень кстати,
Подбить попробуем итог.
Ну, кем ты стал, скажи, поведай,
Что приобрел, чего достиг?
Какие одержал победы,
Скорей рассказывай, старик!» —
«Теперь уж поздно торопиться,
И вряд ли нужен мой отчет.
А жизнь — она в своих границах,
В своих параметрах течет.
Без соблюдения дистанций
Уж лучше ты спроси, дружок,
Не кем я стал,
А кем остался,
Что сохранил и что сберег».

По мере отдаления событий,
В которых сам участье принимал,
Ты кажешься себе Все знаменитей,
Хоть был в ту пору ни велик ни мал.
Мы не были, конечно, желтороты,
Пост занимали важный на войне,
Высоким уровнем стрелковой роты
Весьма довольны и горды вполне.
На узком заболоченном участке
Захватчикам давали мы отпор,
И в общем-то и целом — это счастье,
Что выжили,
Что живы до сих пор.
И ты совсем не стар, дружище старый,
Мы на подъем по-прежнему легки,
Но нас, сверкающих как самовары,
В президиум несут под локотки.
Рассядемся, застынем в напряженье —
Ведь представляем целые фронты,
По одному от каждого сраженья:
От Сталинграда я,
От Курской битвы — ты.
И я уже себя ловлю нередко
На том, что просочилась в мой рассказ
История, как будто бы в разведку
Верховный лично сам отправил нас.
Я разорвал блокаду Ленинграда,
Пять сопредельных стран освободил.
Утихни, говорю себе, не надо...
Да вот остановиться нету сил.
Мелькнул в кино и телесериале
Надуманный какой-нибудь сюжет,
А мы его уже приплюсовали
К своим воспоминаньям грозных лет.
Товарищи!
Вернемся в рядовые,
Какими послужили мы России!
Хочу по праву вашего поэта
Вопрос поставить на повестку дня
О достоверной памяти...
За это
Не надо обижаться на меня.