Юлия Друнина - Полынь - Стихотворения и поэмы

И я, сжав зубы, поползла,
Таща его, в разрывах минных…
И на «гражданке» я была,
Сказать по совести, мужчиной.

Известно только кой-кому,
Что в нищете послевоенной
Слыла «добытчиком» в дому,
Копейке каждой знала цену…

А жизнь поэта — тоже бой,
Опять бойцовская дорога.
…За то, что я резка с тобой.
Меня судить не должен строго:

Не только пламенем войны,
Не только черным сорок первым
Обнажены, обожжены
Искрят обугленные нервы.

Мир до невозможности запутан,
И когда дела мои плохи,
В самые тяжелые минуты
Я пишу веселые стихи.

Ты прочтешь и скажешь:
— Очень мило.
Жизнеутверждающе притом.—
И не будешь знать.
Как больно было
Улыбаться обожженным ртом.

Мне сегодня, бессонной ночью,
Показалось, что жизнь прошла…
Мой товарищ, памирский летчик,
Как идут у тебя дела?
Не суди меня слишком строго,
Что давно не пишу тебе:
Не забыта она — дорога
От Хорога до Душанбе.
Не забыто, как крупной тряской
Било крошечный самолет,
Как одной кислородной маской
Мы дышали с тобой в черед,
Как накрыл нас туман в ущелье
Узком, длинном, как коридор,
Как отчаянно, на пределе,
Барахливший тянул мотор.
Не пишу. Только помни прочно —
Не оборваны провода…
Неожиданно, поздней ночью,
Позвоню и скажу: «Беда,
Заупрямилась непогода,
Все труднее дышать, браток.
Мне бы чистого кислорода,
Мне бы дружбы твоей глоток!»

В каком-нибудь неведомом году
Случится это чудо непременно:
На Землю нашу, милую звезду,
Слетятся гости изо всей Вселенной.

Сплошным кольцом землян окружены,
Пройдут они по улицам столицы.
Покажутся праправнукам странны
Одежды их и неземные лица.

На марсианку с кожей голубой
Потомок мой не сможет наглядеться
Его земная грешная любовь
Заставит вспыхнуть голубое сердце.

Его земная грешная любовь
И марсианки сердце голубое —
Как трудно будет людям двух миров!..
Любимый мой, почти как нам с тобою.

За спором — спор.
За ссорой — снова ссора.
Не сосчитать «атак» и «контратак»…
Тогда любовь пошла парламентером —
Над нею белый заметался флаг.

Полотнище, конечно, не защита.
Но шла Любовь, не опуская глаз,
И, безоружная, была добита…

Зато из праха гордость поднялась.

Как тоскуют в ночи поезда,
Пролетая угрюмый Сиваш!..
Я тебя никогда не предам.
Ты меня никогда не предашь.
Потому что сквозь жизнь пронесли
Кодекс Верности, Дружбы устав.

Как грустят о портах корабли,
Так тоскуют уста об устах.
В облаках, затерявшись из глаз,
Одинокий грустит самолет.

Знаю, жизнь нас обоих предаст —
Так простим же ее наперед…

Ты разлюбишь меня…
Если все-таки станется это,
Повториться не сможет
Наше первое смуглое лето —
Все в росе по колено,
Все в укусах крапивы…
Наше первое лето —
Как мы были глупы и счастливы!

Ты разлюбишь меня…
Значит, яростной крымской весною,
Партизанской весной
Не вернешься ты в юность со мною.
Будет рядом другая —
Вероятно, моложе, яснее,
Только в юность свою
Возвратиться не сможешь ты с нею.

Я забуду тебя.
Я не стану тебе даже сниться.
Лишь в окошко твое
Вдруг слепая ударится птица.
Ты проснешься, а после
Не сумеешь уснуть до рассвета…

Ты разлюбишь меня?
Не надейся, мой милый, на это!

Со своим батальонным
Повстречалась сестра —
Только возле прилавка,
А не возле костра.
Уронил он покупки,
Смяла чеки она,—
Громыхая, за ними
Снова встала Война.

Снова тащит девчонка
Командира в кювет,
По слепящему снегу
Алый тянется след.
Оглянулась — фашисты
В полный двинулись рост…

— Что ж ты спишь, продавщица? —
Возмущается хвост.

Но не может услышать
Этот ропот она,
Потому что все громче
Громыхает Война,
Потому что столкнулись,
Как звезда со звездой,
Молодой батальонный
С медсестрой молодой.