Лев Мей - Стихотворения

В тот день Поппея ездила с утра
По форуму; пред ней рабы бежали;
Испанские мулы ее теряли
Подковы из литого серебра;
Чернь жадная квадригу окружала,
Кричала: «vivat», простиралась ниц…
Потом Поппея ванну заказала
Из молока девятисот ослиц;
Потом на пир заботливо рядилась:
Бесценным мирром тело облила,
Бесценный жемчуг в косы заплела
И вечером в триклиниум явилась,
Прекрасна, неизменно молода,
Как томная вечерняя звезда.

Под складками лазурного хитона,
Прозрачного, как утренний туман,
Сквозит ее полуразвитый стан,
Сквозит волна встревоженного лона.
Гибка, стройна, как тонкая лоза,
С приемами застенчивой девицы,
Поппея на стыдливые глаза
Склонила белокурые ресницы.
Казалось, эти детские уста
Одни приветы лепетать умели
И в этом взоре девственном светлели
Одна любовь, невинность, чистота…
Но кто знавал Поппею покороче —
Не верил ни в уста ее, ни в очи.

Давно ли на Октавию она
Бессовестно Нерону клеветала
И скорбную супругу заставляла
Испить фиал бесчестия до дна?!!

…Пронеслась гроза,
И прошлое давно забыто было,
А в настоящем — новая беда!
В созвездии младых красот тогда
Взошло другое, яркое светило…
Досужий Рим, в честь новой красоты,
Жег фимиам похвал и тонкой лести
И рассыпал поэзии цветы.
Сам кесарь с юной римлянкою вместе
Любил бывать, любил ей угождать,
К Поппее охлаждаясь понемногу;
Но та свою душевную тревогу
Старалася от кесаря скрывать:
В ней зависть, гнев и ревность возбудила
Последняя камена — Максимилла.

На первом ложе, с левой стороны
От ложа осененного Нерона,
Ты возлегла, красавица матрона,
Богиней цветоносною весны!
Пурпурная туника Мельпомены,
Не удержась на мраморе плеча,
Слилась с него на девственные члены,
Весь трепетный твой стан изоблича.
Твоя коса венцом трехзвездным сжата,
Но кажется, мгновение — и вот
Она алмазный обруч разорвет
И раздробится в и верни агата
О дорогую моза и ку плит…

Соперница Киприды и харит,
Одной рукой ты оперлась на маску,
Другой — ритон с фалернским подняла;
Сама любовь лукаво расплела
Твоей котурны узкую подвязку;
Сама любовь глядит в твоих очах,
Пылает на зардевшихся ланитах,
Смеется на коралловых устах…
Недаром в избалованных квиритах,
В изнеженцах Неронова двора,
Ты пробудила дремлющие силы,
Недаром у порога Максимиллы
Они толпятся до ночи с утра,
Недаром всё сильнее и сильнее
Кипит вражда ревнивая в Поппее!

Не перечесть поклонников твоих,
От бедного плебея до вельможи!
Глава разгульной римской молодежи,
Законодатель пиршеств удалых,
Богач Петроний все дворцы и виллы,
Все земли, всех невольниц и рабов
Отдаст за взгляд приветный Максимиллы
И сам пойти в невольники готов;
Но Максимилле нужен не повеса:
Красавица взыскательна, горда —
Ей нужен муж совета и труда,
Могучий дух и воля Геркулеса.
А вот и он, вот северный Алкид,
Сын Альбиона дальнего, Генгит.

Когда на берег непокорной Моны,
Удобное мгновенье улучив,
Светоний темной ночью, чрез пролив,
Победные направил легионы
И римляне в глубокой тишине
К отлогому прибрежью подплывали,—
Весь остров вдруг предстал пред них в огне
Столетние деревья запылали
И осветили грозные ряды
Британцев. С распущенными власами,
Как фурии, с зажженными ветвями,
С речами гнева, мести и вражды,
В рядах носились женщины толпою
И варваров воспламеняли к бою.

При зареве пылающих дубов,
При возгласах друидов разъяренных,
Посыпался на римлян изумленных
Дождь камней, стрел и копий с берегов.
Смутился строй воителей могучих;
Но крикнул вождь — и вмиг на берега
Они внесли орлов своих летучих
И ринулись на дерзкого врага.
Тогда-то встречу сомкнутому строю,
Со шкурою медвежьей на плечах,
С дубиной узловатою в руках,
Предстал Генгит, всех выше головою,
И римлян кровь ручьями полилась,
И дорого победа им далась.

Британцев смяли. Ранами покрытый,
Генгит упат на груду мертвых тел
И взят был в плен, и нехотя узрел
И Тибр и Капитолий именитый.
На первых играх вождь британский был,
При кликах черни, выведен в арену
И голыми руками задушил
Медведя и голодную гиену.
Затем его позвали во дворец,
Одели в пурпур, щедро наградили,
Толпой рабов послушных окружили
И подарили волей наконец:
Как птица, ждал он ветерка родного,
Чтоб улететь в свою отчизну снова.