Григорий Ширман - Зазвездный зов. Стихотворения и поэмы

Я чую дикую отраду,
Светло и весело в лесу.
Подстерегу ее, украду
И в сказку мира унесу.

Что мне делать в этой яме,
Где окошечко – звезда.
Улыбается струями
Оловянная вода.

Поезд длинным насекомым
По пути стальных тенет
С приглушенным долгим громом
Слишком медленно ползет.

И скрежещет старый ветер
Звонкой связкой ржавых дней.
Оттого и нет на свете
Песни узника грустней.

Раскройся, гордый небосвод,
Хоть слово человеку выкинь.
Ты блещешь бездной светлых вод
И дремлешь их молчаньем диким.

И дня серебряного зной,
И ночи синие колонны
Обрамлены голубизной
И тишиною непреклонной.

И мы клянемся под тобой,
И мы целуем и желаем,
И ты огромный голубой
Ни словом нам, ни даже лаем.

И лишь горят орбиты звезд,
Белками страстными сверкая,
И где-то за мильоны верст
Тоска по нас иного края.

Мы бродим все в стране одной,
Вскормила нас одна волчица,
Чтоб вечный город под луной
Могли мы строить научиться.

В стране одной и я, и ты.
Мы все, как Пушкин, любим осень.
Но лишь различные цветы
Оттуда мы домой приносим.

Кто сумрачный чертополох,
Кто розу ясную, живую...
И говорят, что первый плох,
И лишь вторые торжествуют.

Да будут все они равны,
Что в свежей той росе блуждали.
Их радовали те же сны,
И те же их манили дали.

Вот черная комета ночи
Земли касается хвостом,
И Гомо Сапиенс жесточе
В дремучем сумраке пустом.

И весело зрачки белеют,
Неумолимых два клыка.
Он ждет, когда придешь в аллею,
Сжимает нож его рука.

И человечица покорно
Раскрыла бедра там в саду,
И льются пламенные зерна
В пылающую борозду.

И он летит, летит, как витязь
На завоеванном коне,
И наслаждением пресытясь,
Он засыпает в тишине.

Вдруг падает во сне куда-то,
В траве холодной трепеща,
Как допотопный зверь кудлатый
С ветвей гигантского хвоща.

И звезд разбрасывая клочья,
И осторожно мрак сверля,
Сквозь черную комету ночи
Проходит медленно земля.

И новый день встает. То длится
Неодолимо долгий сон,
И хищные в трамваях лица,
И скрежет, стон под колесом.

И стаей розовых рептилий
Над нами облака висят.
Века их гнезда поглотили,
И пригорбился гордый сад.

И как развалины былого
Колонны дряхлые – стволы
Качаются, скрипя сурово
Под оловянным сводом мглы.

И от Неаполя до Осло
Гигантов нет, как ни ищи.
Лишь папоротник низкорослый
Да карликовые хвощи.

Необходимая земля,
Тебя покинуть так позорно.
Ты будишь каменные зерна,
Они вздымаются узорно,
Тебя стеблями просверля.

И пахарь твой, и скотовод,
И вечный рыцарь Карменситы, –
Мы все твоею плотью сыты,
И если сядешь на весы ты,
Вверх золото как пух всплывет.

Но солью звезд как серебром
Твоя посыпана краюха,
Два полюса, две лапы глухо
Вцепила вечность, крыльев духа
Не сломит твой железный гром.

Выходи ты, слово, древним зверем
Из лесов моей густой крови,
Разнеси строфы старинный терем,
Рифмочки резные раздави.

Ты ступай звериною походкой
По лебяжьим выпуклым снегам
В лютый край, сияющий и кроткий,
Где скрипенье льдин и звездный гам.

Ты ступай походкой лун… Тебе ли
Прыгать сквозь бумажный обруч дня.
У моей стоял ты колыбели,
Ты наполнил вечностью меня.

И с тех пор в моей крови дремучей
Ты ревешь неслыханной тоской.
И мой голос этот, не пойму чей,
Твой звериный рев иль мой людской.

Меня томит простор родной,
И голубое пламя нивы
Волной тяжелой и ленивой
Поддерживает томный зной.

И гипсовые облака
Коллекцией старинных статуй
Стоят в лазури розоватой,
Купая пыльные бока.