Александр Дольский - Стихотворения

но в итоге ошибались все к несчастью.

9.

О, как часто в спорах искренних о Боге,

иногда их доводящих до войны,

люди спорили, не ведая дороги

и решений, что противникам видны.

Так мы вечно спорим о Слоне,

что не виден ни тебе, ни им, ни мне.

1996

Королева кавалерам

Подарила синий взгляд.

И до дрожи в тонкой шпаге

Каждый был безмерно рад.

Лишь юный бард в колете старом

Так рассеян был и горд,

Что бубнил свои баллады

И простые были гор.

Почему же дон Алонсо,

Почему же дон Виктор

Вдруг затеяли ужасный,

До навах дошедший спор.

Об одной прелестной рифме,

Глубочайшей, как печаль.

Как колодцы под Альгамброй,

Что кладут из кирпича.

И сказала королева: -

"Коли веры в королей

Не имеют менестрели

Ни в единой из ролей,

То язвительные гранды,

И наследные князья

Понимать должны, что этим

Ум манкировать нельзя.

Почитатели Фламенго

Из семьи Вальядолид,

Почему же венценосное

Чело о вас болит?

Почему же Картахена

Посылает в свиту мне

Рифмоплетов и рапсодов,

Неужели нет умней?

А прекрасная инфанта

Заглянув на огонек,

Вдруг услышала баллады,

Что мурлыкал паренек.

И схватив его за фижмы,

Утащила, словно вор.

И прервался между грандами

Прекрасный этот спор.

Я не знаю к сожаленью,

Как целуется она.

Но за песни и баллады

Получил малыш сполна.

От Кадиса до Кихоны

Солнцем выжжена трава,

От гитарного трезвона

Разболелась голова.

Я жил однажды на Земле,

а ты на небе светлом,

я все людей искал во мгле,

а ты общалась с ветром,

меня прельщали игры, стих,

на тверди власть сменялась,

я удивлялся и грустил,

а ты всегда смеялась.

И я взлетел от суеты

на белые вершины,

где от безбожной высоты

и ангелы грешили,

и я увидел купола,

молельни над тобою,

Тебе Вселенная была

крестьянскою избою,

там все прекрасно, даже смерть,

и остры глаз и чувства,

и мы сумели залететь,

где и богов не густо.

Они косили взор на нас

(из-за одежды, верно,

не виданной в краю Парнас,

пошитой очень скверно).

Какие это были дни!

Какие огорченья!

И возрождали в нас они

былые предреченья,

все те, что вписаны до нас

в прозорливые книги,

как будто звездный Волопас

надел на нас вериги,

и мы прозрели и сошли

на землю, в коммуналку,

где люди в грусти и в пыли

несли свой век на свалку.

Мы пели высшие слова,

молили их - поверьте,

чтоб не коснулась нас молва,

мы помнили до смерти -

я жил однажды на Земле,

а ты на небе светлом,

я все людей искал во мгле,

а ты общалась с ветром.

Весь мир театр,

все люди в нем - актеры.

(Платон)

Открывается занавес -

это начинается жизни пора.

Первый акт -

узнавание света,

безмятежное детство,

игра.

Усложняются правила пьесы,

выбираем партнеров себе,

примеряем костюм, интересы,

намечаются роли в судьбе.

Разучив монологи и роли,

занимаем на сцене места.

Все коллеги мы,

все мы актеры,

и у каждого роль не проста.

К сожалению нет репетиций,

а премьера идет каждый час.

Мы стараемся не ошибиться,

повторяя ошибки не раз.

Жизнь - театр,

и кто сердце и нервы

бережет до удобной поры,

тот со сцены спасается первый

от жестокой и честной игры.

И неважно название роли.

Лишь тогда гениальна игра,

когда ближним не делаем боли,

когда роль наша ради добра.

Итак, игра...

Не упрощая, не унижая жизни суть,

мы можем правила чуть-чуть

домыслить, промахи прощая.

Не сразу дорастаем мы

до роли трудной и понятной,

к которой тянутся невнятно

сердца любые и умы.

О вечных истинах порой

была, во-первых, наша тема,

и лишь сигнальная система

была у нас всегда второй.

Итак, игра...

Участье в ней мы

всем существом принять должны

отняв ошибки от вины,

но всепрощению не внемля.

Мы ясно чувствовали час,

и понимали, где опасность,

когда удобная неясность

уводит от решений нас.

Мы все отдали, что смогли,

а взяли то, что было лишним

хотя не нужным, да у близких

бывает часто соль земли.

Итак, игра...

в ее ловушки

влечет успех и манит слово.

Но в ней любовь и жизнь основа,

а остальное все игрушки.

Порой, казалось, со стеной

вели беседу мы измучась,