Александр Дольский - Анна. Роман в стихах

о снах его, о жизни в самом деле --

сосредоточились фактически на теле,

его в себя впустившем в первый раз.

Потом он в сочетаньи с тёплым лоном

воспринял волосы на голубой подушке.

И в этой эстетической ловушке,

как в паутине, двигался со стоном.

И удивлялся истине простого факта,

что может размышлять среди божественного акта.

17

Но льстил себе он. В электрических цепях

его нейронов появились замыканья.

То было не мышленье, а иканье,

и не слова, а только -- ох! и ах!

И кроме сладостного чувства -- благодарность

переполняла его голову и грудь.

А между тем, как ни растягивал он путь,

к концу он близился -- ""Какая лапидарность! --

подумал он. -- О, Боже, подожди, я не хочу!"

Остановился, тщетно силясь время оттянуть...

Плотина рухнула. Упал он к ней на грудь

и застонал, припав щекой к её плечу.

Затем жестоким, варварским лобзаньем

ко рту её открытому приник

и заглушил её негромкий крик,

крик удивления от первого слиянья.

В агонии святого наслажденья

впервые затухали их движенья.

18, 19

. . . . . . . . . . .

20

Я знаю по себе -- любовь, семья и дети,

талант, работа, гречневая каша --

вот максимум, что держит души наши

на этом, Господи, прости, дурацком свете.

Я извиниться вынужден, читатель мой любезный,

что я отвлёкся от любовной темы.

Но сбои в ритме отрезвляюще полезны

и освежают иногда ландшафт системы,

Хоть для любви есть много мест и положений,

но всё же ложе личное удобней всех других --

крутых машин и кабинетов дорогих.

Постель даёт естественность движений.

Ещё скажу -- широкая кровать

значительно усилья уменьшает

и положений больше разрешает.

Здесь перпендикулярно можно целовать.

А впрочем, в оные года на раскладушечках заветных

мы умножали население весьма, весьма заметно.

21

. . . . . . . . . . . . . . . .

22

Остаток августа -- всего семнадцать дней

они почти все время проводили вместе.

С её согласия к его и радости и чести

как о своей невесте он повсюду говорил о ней.

И слышать не хотел он о её наследстве.

Она была согласна с ним вполне.

Они талантливы. А вместе -- так вдвойне.

И смогут жить в достатке и без бедствий.

Она в Сорбонне изучала право,

четыре языка, историю, культуру,

любила Баха, джаз и европейскую литературу,

с людьми общалась просто, не лукаво,

мгновенно в ситуацию вникала,

предвидела последствия всегда,

и прежде "нет" произносила "да",

к губам не поднесла ни одного бокала.

Телеведущие из всех программ возможных

в сравненье с нею были вялы и ничтожны.

23

Осознавая в этом мире пребывание своё,

она, как драгоценный дар, воспринимала бытиё,

и уважала априори всех вокруг --

людей, собак, ворон, жуков, подруг,

которых в принципе и не было у ней

в связи с насыщенностью университетских дней.

Приятельниц простые интересы --

наряды, секс и сплетни жёлтой прессы --

её вообще ничуть не занимали.

Общалась с теми, кто поэзии внимали

и понимали ход истории не только вверх, вперёд,

а как поток самодостаточный. И вектора -- Наоборот

не отрицала ни в одном диалектическом явленьи.

К примеру -- деградация новейших поколений,

увеличенье общей массы потребленья,

исчезновенье Душ, сужение мышленья.

Сама же думала и чувствовала смело и глубоко,

являя новый взгляд на мир Божественного Ока.

24

Когда приходят годы, начинаешь понимать,

что в каждом возрасте своё святое Вето.

Тем дорожишь, что в юности пропето.

И вспоминаешь чаще всех -- Отца и Мать.

Об их соитии зачем-то пел певец народный,

как он был зачат ночью и порочно.

А для меня Отца и Матери союз непрочный

есть знак неизъяснимый, благородный.

А юность тем ещё высока, что наивность

есть целостность, непосвящённость в тайны плоти,

восторженность, влюблённость и активность,

и мастерство, манящее в работе.

Да, юность и любовь -- есть христианство.

Все три понятия -- изомерия.

И голубь занимал своё пространство

над тёмным треугольником Марии.

Не стоит нам стыдливо забывать,

что галилеянка наречена от Бога -- Мать.

25

Пришли времена, за которые мне никогда уже стыдно не будет.

Защищён я от смерти, от боли, от страха и от унижений

осознанием их и приятьем, и ясным к себе приближеньем.

Я чувствую яд, он мне подан, но только не знаю, в какой он

посуде.

Совершился отрезок, отпущенный Временем на осознание, вектор