Дмитрий Быков - Новые и новейшие письма счастья (сборник)

БАЗИЛИО У нас не страшно ни хрена. Есть города – Москва и Питер. У нас культурная страна, у нас Алиса ходит в «Твиттер»! Чтоб вас все это не скребло, смотрите «Время» или «Вести». Несите, главное, бабло, а в наши правила не лезьте. Не надо типа нас учить по вашим правилам паучьим, кого нам типа замочить: мы сами, падлы, вас научим. В России бизнес – не вопрос, все рады тут вложеньям вражьим: несите, главное, баблос, заройте там, куда мы скажем, вложите глубже в наш навоз – его навалом под столицей, – и офигеет весь Давос от этих ваших инвестиций!

АЛИСА Несите к нам, несите к нам! Но чтобы выросло как надо, нельзя смотреть по сторонам и ездить за пределы МКАДа. Послушны будьте и смирны, шутить опасно с этим местом: играть по правилам страны обязан правильный инвестор. Пришли, допустим, вы с баблом, несете бакс, что честно нажит, – а тут случается облом: кого-то бьют, кого-то вяжут… Да не смотрите вы туда и раньше срока не блажите: разройте ямку, господа, и все, что нажито, вложите. Взойдет наутро дивный сад, со всех сторон охраной стиснут: на ветках доллары висят, на плодоножках евро виснут!

БАЗИЛИО За обходительность манер я окружен почетом полным. Вот был Чичваркин, например. Вы не слыхали? Мы напомним! Был дан приказ его поймать, он обработан в нашем стиле, отняли все, убили мать, прогнали в Лондон – и простили! От счастья он упился в дым и все претензии оставил. Вот так же будет и с любым, кто не нарушит наших правил. Я повторяю вам, скотам: вам будут рады в нашем Сити. Взрывают тут, взрывают там, кругом горит – а вы несите! Направо рвут, налево бьют, со всех сторон кричат «Спасите!», одних берут, другим дают, и все крадут, а вы несите! Приятный вид, покорный скот, пейзаж болотный, белобрысый – вас ждут гостеприимный кот с миниатюрною Алисой. Мы гарантируем вдвоем от беспорядков и убоя – а если что, мы вам споем.

ХОРОМ Какое небо голубое!

К юбилею Первого канала

Есть в атмосфере Первого канала один микроб, живущий только в нем: чего бы к ним в эфир ни попадало – немедленно становится враньем. Его эффект настолько абсолютен, так властно обаянье прилипал, что, в гости к ним заехав, даже Путин под эту власть жестокую попал. Как мощный лев-самец, явившись к прайду, он грозно раскрывал премьерский рот – и виделось: сказать он хочет правду! Но выходило все наоборот, и триумфальным маршем из «Аиды» все снова покрывалось: трям-трям-трям! От Эрнста исходящие флюиды его гипнотизировали прям. Он и в начале встречи, и в финале хотел во всем признаться, как герой… но, боже, не на Первом же канале! Пошел бы он хотя бы на второй! Тут все равно – хоть лидер, хоть премьер вам: всех поглощает гибельный провал. Того, что есть, – нельзя сказать на Первом. Их Березовский так заколдовал, все это на глазах у миллионов, иванов и семенов, кать и надь, – недаром он проклятьем заклейменов, и познер в этом что-нибудь менять.

Когда они там Путина встречали, то даже стены излучали стыд. «Теракт раскрыт», – признался он вначале. Назавтра мы узнали: не раскрыт. До явного юления унизясь и снова попадая в «молоко», он говорит: «Легко проходим кризис». А то он сам не видит, как легко! Сочувствие к простому человечку его не загоняет в магазин, не покупает он, допустим, гречку, не заливает в бак себе бензин, не видит очевидного бесславья, не чувствует разросшихся прорех, – но есть же президентское посланье о том, что мы просели больше всех! И чтобы вслух стране сказать про это, отстаивая собственную честь, он мог пойти на «Сити» и на «Эхо» – «Газпром» все тот же, но свобода есть, – и все бы благодарны были хором, как благодарны трезвому врачу… Но он пошел на Первый, на котором – довольно, повторяться не хочу.

Потом он выдал новую причуду, опять попав под Костины лучи: в эфире оппозиция повсюду, и врет, какую кнопку ни включи. Допустим, он мотается по свету, пускай не видит местных телерыл, – но что ее нигде ни разу нету, ужель Сурков ему не говорил? Ведь он же рапортует об успехах: «Еще не вся зачищена печать, но от экрана мы отжали всех их, теперь и ящик незачем включать!» А то, что врут они, – чего ж такого, история же катится вперед: Немцов не врал, как видим, про Лужкова, быть может, и про Путина не врет, – так дай ты им сказать, врунам и стервам, дай отчитаться, не сочти за труд! (Но только, ради бога, не на Первом. У них на Первом даже стены врут.)

Но главное, что здесь меня пугает, – простите, если выйдет не в струю, – пускай он оппозицию ругает, пускай он хвалит партию свою, про это нам давно неинтересно, мы вот как насмотрелись этих див, – но, господа! Когда он хвалит Эрнста – он тоже был, выходит, неправдив?! Не может быть! Они ж варили кофе, к полуночи устроили аврал, и он сказал – вы умницы и профи! И тоже, получается, наврал?! А в паузе, опять хваля кого-то – мол, нам не страшно, если много дел, – «Мне нравится, – сказал, – моя работа». И так при этом странно поглядел, что если б дева, без угроз и криков, а глядя, как печальный крокодил, сказала вслух: «Ты нравишься мне, Быков», – на выстрел я бы к ней не подходил.