Анатолий Величковский - Собрание стихотворений

Перебойный шелест листьев
Здесь в лесу дремуче — темном —
Это только отблеск мысли
Беспредельной, неуемной.

На муравейник — как-то я
Нечаянно поставил ногу.
Кусают муравьи меня —
Хотя, для них, я равен богу.

Что будет там? Да ничего —
Ни близких сердцу, ни России,
Ни твоего, ни моего
Вот так же, как в анестезии.

Открытий, в наше время, много
Астрономически — больших,
Но если бы открыли Бога
То было б лучшее из них.

У кого в глазу бревно —
Жить тому не мудрено.
Все машины в доме есть
И в машину можно сесть.
А с соломинкой в глазу
Можно сесть на стрекозу
Всюду лилии, камыш —
Ты на стрекозе летишь,
И трепещут над водой
Крылья радужной слюдой,
Их четыре, а не два,
Остальное — трынь — трава.

Среди незыблемых структур
В глазах закрытых — сновиденья,
Мечтанья, думы, перекур —
Зачатие стихотворенья.
Но сколько б не трудился он,
Поэт умелый и прилежный,
Стих никогда не завершен,
Поправки будут неизбежны.
Не зная что, не зная кто,
Мешает быть стихотворенью,
Он перечеркивает то,
Что приближалось к завершенью.
Потом, не там поставив знак
И, заменив слова другими,
Он, высоко подняв кулак,
Грозится демонам незримым.

Ты наконец мне позволяешь
В запретный океан входить,
И волны ласково вздымаешь,
Чтоб к берегам скорей доплыть.
Но выходя из волн на ветер,
Мы ежимся в холодной мгле…
Мир пуговиц, шнурков и петель
Пристегивает нас к земле.
И мы уже почти подобны,
И подражаем невзначай —
Той паре, что в тоске утробной,
Когда-то покидала рай.

Труды дневные утомили
Меня ненужной суетой,
Усталость ночью заменили —
Блаженство, счастье и покой.
В сравнении с теплом постели,
С биеньем сердца моего —
Казалось, все дневные цели
Не стоят ровно ничего,
Казалось, лучше быть не может,
Чем эта ночь, луна в окне…
Как это чувство непохоже
На смерть, живущую во мне.

Вот опять победоносно, в славе —
Мир земной вознесся до планет,
Только потому, что Бога нет?
Это думать, это думать вправе
Я и ты и миллионы нас.
Опровергнут Бог в четвертый раз.

До зари проснулись птицы —
Зачирикали, запели.
Вот у них бы научиться —
Знать, что нет у жизни цели!
Скупо выдается радость,
Письма редко получаем,
Быть за каменной оградой
Постепенно привыкаем.

На той же почве, в тот же год
Красивей создает природа —
Не те цветы, в которых мед,
А те, которые без меда.
На розу не садится шмель,
И пчелы в ней не копошатся.
У роз единственная цель —
Твореньем рая красоваться.

Паскудных, нецензурных слов
Нельзя произносить публично.
Автомобиль, среди стихов,
Есть словом самым неприличным.
Как только на него наткнусь —
В любой строке стихотворенья —
Мгновенно, сплюнув, отвернусь,
С непобедимым отвращеньем.
И знаю, что за это Бог
Мне многие грехи прощает.
Перед царем земных дорог
Лишь чернь макушки обнажает.

Вот как для бега — расстоянье,
Или для света — темнота,
Или для голоса — молчанье,
Для удивленья — красота,
Так точно мне необходимо
Присутствие твое во имя
Победы над печалью жизни —
Без славы, веры и отчизны.

Мне угрожал арест ночной,
Во тьме, спустив на окнах шторы,
Я подозрительно любой
Выслушивал за дверью шорох.
Мой слух внезапно стук потряс —
Тяжелый, громкий и упорный —
Не отводя от двери глаз,
Я, вывихнутый страхом черным,
Из прежней сущности вещей,
Сквозь дверь дубовую, сплошную,
Увидел, кто стоял за ней,
Как сквозь прозрачность ледяную.
Потусторонняя волна
Меня коснулась на мгновенье —
Душа была пробуждена
К сверхчеловеческому зренью…
И вот я открываю дверь
Перед старинным другом дома,
Он тоже, загнанный, как зверь,
Искал приюта у знакомых.