Анатолий Величковский - Собрание стихотворений

Зондебронец встречным, всевозможным
Отвечает гордо на поклон.
Наконец мечтаний невозможных,
Грандиозный план осуществлен.
И журналов и газет страницы,
Только поднимается заря,
Повсеместно, даже за границей,
О чудесном зданьи говорят.
Как сияет на Монблане солнце,
Как блистают зеркала паркет,
Как в волшебном замке Зондербронца
Запросто бывает высший свет,
Как хозяин сразу наловчился
Улыбаться дамам, королям,
Целый мир, казалось, разделился
На таких, кто был и не был там.
Футболисты, гонщики, артисты —
Все спешили в замке побывать.
Самые благие моралисты
Зондербронца стали почитать.
Все жужжали, как над медом осы,
Говорили долго и умно,
Множество запутанных вопросов
На Монблане было решено.

Постояльцы кушали омаров,
Балыки, икорку, блянманже.
Зондербронец с чудным сенбернаром
Жил на сорок первом этаже.
Чувствовал себя он полубогом —
Стоило ему в окно взглянуть,
Звездная безмерная дорога
Небоскребу открывала путь.
А внизу, под сушей и под морем,
Трубы восхитительные шли.
Из Сахары горным льдам на горе
Солнечную теплоту несли.
Он по вечерам не раздевался,
Проходил через особый шкап,
И костюм, как порох рассыпался.
А постель спускалась с потолка.
Чтоб здоровье сохранить и силы,
Был придуман аппарат другой,
По утрам его хватали вилы
И в бассейн бросали ледяной.
Зондербронец охал, кувыркался,
Пол ведра сметаны выпивал,
Остальной сметаной умывался,
Полотенцем губы вытирал,
Из бассейна разные машины
Брали Зондербронца и на нем
Тут же шили платье и ботинки,
Шапочку альпийскую с пером.
Свежий, вдохновенный Зондербронец
Выходил, пыхтя как паровоз,
Чтоб взглянуть немножечко на солнце,
И на кустики различных роз.
Сенбернар в саду повсюду бегал,
Африканским воздухом дышал,
Он хотел бы побежать по снегу —
Дед его в снегах людей спасал.
Далеко от многолюдья, шума, —
От забот посредственных людей —
Зондербронец очень много думал
О прекрасной выдумке своей.
Он обедал ровно в час на шпалах,
Потому, что стол напоминал
Очень точную модель вокзала,
Зондербронец кнопки нажимал,
Ехали по рельсам золоченным
Из далекой кухни, из жары,
Красные и синие вагоны,
Доставляя всякие дары.
Вина в уморительных цистернах
Подъезжали прямо под стакан,
Ехала зажаренная серна,
Розами украшенный фазан,
Поросенок с хреном подъезжает,
Показались гуси вдалеке,
Зондербронец кнопки нажимает
На распределительной доске.
Есть ему приходится немного,
Слишком много нужно хлопотать,
Следует крушенья на дорогах
По возможности, предупреждать.
Иногда приходится трудиться
Всеми членами, ногами, лбом.
И гостям приходится учиться,
Кнопками работать за столом.

Зондербронец думает о Боге,
У него большая голова,
Заблудились люди на дороге
И живут, как дикая трава.
Сенбернар на шкуре ягуара
У рабочего стола лежит,
Пахнет в комнате слегка сигарой,
Зондербронец ходит и молчит.
Постоит и снова зашагает,
Наклонился над столом, затих.
За окно бросает, не читая,
Письма почитателей своих.
Надоела Зондербронцу слава,
Меркнет в славе синодальный свет,
В душу входит сладкая отрава,
Даже пользы очевидной нет.
Где труды, надежды жизни прежней?
Улетучились, как паровозный пар.
И, завыв от скуки безнадежной,
Поднялся со шкуры сенбернар.
Зондербронца ужас обнимает,
Словно лихорадочный озноб.
От беды духовной не спасает
Сорокаэтажный небоскреб.

Погруженный в неземные думы,
На вершине выдумки своей,
Далеко от городского шума,
От ученых и простых людей
Зондербронец думает о Боге.
Крупного масштаба голова
Стала странно походить немного
На фонарь без электричества.
Зондербронец вдел тюльпан в петлицу,
Щупая зеленый стебелек,
Хочет Зондербронец научиться
Чувствовать, как чувствует цветок.
За окном печально догорает
Утренняя тихая звезда,
Зондербронец ясно понимает,
Что не будет верить никогда.

Зондербронец думает о здешнем,
Хочет Бога навсегда забыть,
Но за то на острове безгрешном
Просто рай земной установить,
Взять детей, которые не знают,
Никаких вопросов, никаких!
Вся беда и ненависть людская
Собственно рождается от них.
Там животных никаких не будет
Потому, что убивая их,
Будут снова молодые люди
Привыкать к мучению других.
Будут новые приспособленья,
Чтобы можно было танцевать,
И танцуя в чудном упоеньи
Вместе с тем и огород копать.
Сеять будут тоже, как на бале,
Вместо конфетти бросать зерно,
Зондербронца планы волновали,
Сенбернару было все равно.