Ван Вэй - Река Ванчуань

Над плесом Цишуя
В благой живу тишине.
Нет гор на востоке.
Бескрайны дали полей.
За тутовой рощей
Простор в закатном огне.
Меж сел побережных
Река сверкает светлей.
В деревне подпасок
Тропой бредет луговой.
Охотничий пес
Бежит за владельцем как тень.
А чем же отшельник
Досуг заполняет свой?
Калитка из веток
С рассвета закрыта весь день.

Три тропинки,
Астры и сосны в саду.
На пять повозок
В хижине свитков и книг.
Клубни варю,
Гостей уважаемых жду.
К дому зову —
Взглянуть на гибкий тростник.
Сорока спешит
Взрастить птенцов по весне.
Иволга плачет —
Хоть высох никлый цветник.
Близясь к закату,
Грущу о моей седине,
Время отныне
Мне драгоценно вдвойне.

Солнечный блеск
Озарил последки весны.
Луг обновлен.
Свежа трава луговин.
Полировщик зеркал {221} 221 Полировщик зеркал — древний даос, зарабатывал на жизнь полировкой зеркал, а также лечил людей чудодейственными пилюлями; здесь — отшельник. —
Близ ложа сижу у стены,
Поливальщик садов {222} 222 Поливальщик садов . — См. коммент. к стихотворению «Живу на покое у реки Ванчуань». —
Брожу средь рощи один.
В пять коней колесница {223} 223 В пять коней колесница — то есть колесница богатого сановника.
Всполошила убогий приют.
Старца выводят
Слуги-мальчики под рамена.
Яства простые
Готовят на кухне, снуют.
Не обессудьте —
Семья Жуаней бедна {224} 224 Не обессудьте, — // Семья Жуаней бедна . — Семья Жуаней — поэт III в. Жуань Цзи и племянник его Жуань Сянь, по преданию жившие в бедности. Как и в других своих стихах, Ван Вэй, повествуя о своей жизни в уединении, по традиции, уподобляет себя известным отшельникам прошлого. .

Тигровый ручей {226} 226 Тигровый ручей — горный поток, неподалеку от которого поселился когда-то один из патриархов китайского буддизма Хуэй-юань (V в.). По преданию, всякий раз, когда Хуэй-юань или кто-нибудь из его гостей переходили через этот поток, раздавалось рычание тигра — отсюда и название. Здесь — символ жилища отшельника. —
Здесь, на закате дня,
С тростью в руках
Вы ожидали меня.
Гость торопливый
Услышал тигра вдали.
По дороге домой
Вы за течением шли.
Диких цветов
Заросли так хороши.
Голос птицы в теснине
Столь одинок и чист.
Вам ночью не спится.
В тихом лесу — ни души.
Лишь в сосняке
Ветра осеннего свист.

Бреду наудачу
К святому храму Сянцзи.
В глушь углубился —
Гряда вершин, облака.
Древни деревья,
Безлюдны крутые стези.
Где-то в ущелье
Колокол издалека.
Меж скальных уступов
Клокочет пена реки.
Солнце на хвое
К закату все золотей.
Под вечер монахи
У дикой, глубокой луки,
Уйдя в созерцанье,
Смиряют дракона страстей.

Лишен дарований.
От службы себя отстранил.
О бегстве мечтаю
К ветхой ограде, к ручью.
Не каюсь, что рано
Шан Пин детей оженил {228} 228 Не каюсь, что рано // Шан Пин детей оженил… — Шан Пин жил во времена Поздней Хань (I–III вв.). Стал отшельником лишь после того, как его дети выросли и женились. , —
Жаль, что Тао столь поздно
Должность покинул свою {229} 229 Жаль, что Тао столь поздно // Должность покинул свою . — Поэт Тао Юань-мин ушел со службы в возрасте около сорока лет. .
В келье сверчки
Под осень стрекочут быстрей.
В стенаньях цикад
Ввечеру нарастает тоска.
Давно не видать
Гостей у пустынных дверей.
В безлюдном лесу
Со мной — одни облака.

В чаще глухой, в пору дождей,
Вяло дымит костер.
Просо вареное и гаолян
К восточной делянке несу.
Белые цапли летят над водой —
Залит полей простор,
Иволги желтые свищут в листве
Рослых деревьев в лесу.
Живу средь гор, вкушаю покой,
Люблю на цветы смотреть,
Пощусь под сосной, подсолнухи рву,
От мирской тщеты в стороне,
Веду простую крестьянскую жизнь,
С людьми не тягаюсь впредь,
Но птицы — не ведаю почему, —
Нисколько не верят мне.