Амир Дехлеви - Газели

Повей, о ветерок, и мне с ее порога
Пылинку принеси! Утешь хотя б немного.

Взгляни, мой кипарис один иль кто-то с нею?
Слетай в ее цветник и возвратись быстрее!

Увы, подобно ей, и ты в далеком крае,
И ты меня забыл. Вернешься ли, не знаю.
Но знаю, что она не возвратится снова.
Осталось лишь взывать к всевышнему Хосрову.

О любимая, вино у тебя всегда водилось.
Принеси из погребка, окажи такую милость!

Выпью только для того, чтоб взбодриться, не хмелея.
Все равно от черных кос неизбежно опьянею.

Я сгораю от любви. Подними со мною чашу!
Пеплом сердце моего я букет вина украшу.

Умоляя снизойти, унижаться я не стану.
Унижение ведет к надушенному кафтану.

Сердце выкрала мое колдовским коварством взгляда,
Но упрекам в колдовстве свет очей твоих преграда.

Угнетенного тобой хоть сегодня ты не мучай,
Счета пережитых мук берегись на всякий случай!

О любимая моя, на Хосрова не посетуй,
Коль отважится привлечь столь жестокую к ответу.

Коль счастье близости с тобой осуществил бы рок,
Могли бы стать мои стихи сокровищницей строк.

Вчера я думал: может быть, привидишься во сне,
Но от проснувшейся тоски, увы, не спалось мне.

Я о разлуке сел писать, но дрогнула рука.
Мне показалось, что скорблю не годы, а века.

О, сколько раз гасил свечу, чтоб слиться с темнотой,
Но тотчас ложе озарял сияньем образ твой.

Пытался разумом постичь, чем я не угодил,
Любовь являлась и, пьяня, лишала разум сил.

И снова я писал стихи, к его сужденьям глух,
Но только именем твоим ласкали строки слух.

Того, кто честь из-за любви пустил по ветру дымом,
Считают трезвые умы безумным, одержимым.

Но как безумцу, чей удел, по-моему, завиден,
Скрывать огонь любви, коль он и днем, при солнце виден!

О стан, смутивший кипарис! Клянусь своею честью,
От изумленья он застыл как вкопанный на месте.

О ароматные уста, два крохотных рубина!
Я разглядел вас. Так прозрел Якуб, учуяв сына.

Зачем коснулся ты, зефир, кудрей моей любимой?
Отныне в цени завитков закован одержимый. [5] Зачем коснулся ты, зефир, кудрей моей любимой? Отныне в цепи завитков закован одержимый — т. е. зефир донес до поэта аромат кудрей возлюбленной, и он оказался в оковах любви к ее локонам.

О виночерпий, я вина сегодня пить не буду.
О том, что я любовью пьян, уже толкуют всюду.

Не ты ль, метнув пьянящий взор, Хосрова сердце сжала?
Оно сжималось, а потом, увы, его не стало.