Фердинанд Фингер - Избранное

Виктору Ерофееву

О, Иския, – белейший твой песок

Лазурным морем словно оцелован,

И солнца льющийся поток,

И невозможной смесью красок глаз наполнен.

Вот улица центральная твоя,

Красавица с названьем VIA ROMA —

Азалии цветущие и иностранцев праздная толпа —

И в этом итальянском флере чувствуешь себя, как дома.

Кафе эспрессо тонким запахом манят,

И Тратории выкладкой невероятною волнуют,

И свечи за витринами таинственно горят,

Собаки под ногами мирно спят, волна песок целует.

Открыты двери «Кьезы» – служба, пение и голоса,

И море под луной шуршит прибоем.

Ты в порт сверни налево, и откроется такая красота:

Там яхты нежно прижимаются, целуются с волною.

А справа – рестораны с выкладкою аппетитной в ряд,

А слева – полировка яхт с начищенною медью.

На блюдах ресторанных рыбы с осьминогами лежат,

Серебряные чаши, переполненные льдом со снедью.

И вдруг, как в унисон, под тихий ласковый прибой

Взрывается волшебный звук Бельканто,

А это гитарист волшебною струной

Затрагивает дух Италии бессмертного таланта.

Сидишь и слушаешь, а звук такой живой,

Душа твоя волнуется, душа трепещет.

Тут праздник жизни, здесь ты не чужой,

И море ласково под лунною дорожкой блещет.

Ты, как Лукулл, с друзьями за столом:

Прошуто с дыней, Фрутти мисто маре,

И устрицы свежайшие с лимоном и со льдом,

И гамбери и моцарелла, литрами вино, и ты в ударе.

Под светом ресторанных ламп, в тиши ночи,

Напротив, где-то метра за два на воде качаясь,

На нижних палубах пируют богачи,

Бесплатно неаполитанской песнью наслаждаясь.

Там вист и покер смирненько снуют

На яхте белокрылой с легкою осадкой,

И кельнеры из ресторанов блюда подают,

И пенная волна прибоя в уши песнью сладкой.

На следующий день в потоке солнца золотом

Идем наверх по нашей VIA ROMA.

Там с левой стороны под золотым крестом

Венчаются молодожены, осененные церковным звоном.

Пред церковью толпа, шикарные машины ждут,

Когда молодожены свой обет великий примут,

И под аплодисменты зрителей к ним подойдут,

А те, кто в церковь не попал, их поцелуют и обнимут.

Идем по VIA ROMA, позади оставив торжество,

Толпа людей вся в разговорах и духах проходит мимо.

Вот слева ювелирный: за витринами есть все,

Что женщину притягивает непреодолимо.

Брильянтовые драгоценные волшебные колье,

Часы «Картье» со вставками из изумрудов,

А кольца, кольца, словно как во сне —

Здесь все, что нужно для красавиц белозубых.

Немного дальше антикварный магазин.

Я на витрину посмотрел, и в обморок упал, похоже:

Там на коне, примерно 50х60, средневековый господин —

Таких с другими я не видел непохожих.

Наверное, он важным был послом,

И левая рука, с накинутым плащом, в привете,

И розовая шапочка, украшенная страуса пером,

И стрижка под каре под шапочкой прелестной.

Струёю, льющей из-под синего плаща,

Одежда желтая рубашкою одета,

А в правой повод держит от коня,

На поясе мешочек с золотом надет при этом.

А на ногах скроенные из кожи чоботы, друзья.

Сидит он на попоне, золотом покрытой,

Как будто говорит приезжий: «Здесь я, господа,

Встречайте, папский я посол, я с Грамотою именитой.»

А конь не вздыбленный, как конь Петра,

Он подустал в дороге, кушать хочет,

Он мордой вниз и щиплет траву со двора,

В коленях ноги подогнув, нелеп. Весь двор хохочет.

Он не военный конь, причесанная грива у него,

Заплетена в чудесную косу игриво и красиво,

А сбруя в золотых кистях – ему же все равно,

Ему бы травку пощипать, которою природа наградила.

В нем все естественно, рельефны мускулы на нем,

Любая жилка, как живая, в теле бьется.

Флоренция – искусство вечное огнем

Всю душу освещает, в сердце остается.

Какой же флорентийский скульптор сделал эти чудеса