Фердинанд Фингер - Избранное

Дорогой жене Риточке и сыну Георгию посвящаю

Посвящается эмигрантам трех поколений

Всем павшим и живым, подарившим нам жизнь и свободу в борьбе с фашизмом

На склоне лет я написал свой первый стих,

И в чудо это я не мог поверить.

Как в душу грешную мою Господь проник

И мне решил Поэзию доверить.

Четыре книги предо мной лежат…

В них – отраженье Счастья и сердечной боли.

Они о жизни прожитой так много говорят,

Они написаны – и это все по Божьей воле.

Дорога жизни, ускользающая вдаль,

На ней не только пыль, заботы и тревоги.

На ней встречаются и Ралость, и Печаль.

О, Путник дорогой, крепись на жизненной дороге.

Бывает так, что ноги стерты в кровь.

Бывает, с ветерком летишь в пролетке.

Бывает, встретишь Жизнь иль Смерть, или Любовь.

Бывает, плакать и смеяться будешь при такой находке.

На ней все можешь вдруг в минуты потерять,

А можешь все приобрести по Божьей Воле.

Там по потерянному горько зарыдать

Или найти Бесценную Свободу в человечьей доле.

Там можешь ты Отца и Мать похоронить,

Услышать крик ребеночка пронзящий.

Судьба вдруг может кирпичом прибить

Или избаловать Фортуной прилетящей.

Дорогу можешь всю пройти и чист, и свеж.

Или прийти к концу и в грязи, и уставший.

Так много оскорблений получивши от невежд,

Что жизнь покажется ненужной и пустячной.

И ненависти, клеветы так много там.

Где Правда и Любовь на той Дороге боли?

Они там есть – там место есть Мечтам,

И будешь счастлив ты по Божьей Воле.

С дороги ты поднимешь вновь и вновь,

Перетерпи, о, путник, и печали, и тревоги.

Поднимешь камни легкие – Надежду, Веру и Любовь.

И с Божьей помощью камней тяжелых

Ты не встретишь на своей дороге.

Дорогой жене

Не знаю я, что может быть дороже?

Дороже бриллиантов, золота, цветов

В сравненье с чем? – О, подскажи мне, Боже!

С небес услышал я: «Пришедшая любовь!»

Она пришла и в Чудо превратилась

Мне освещает душу, искупав в тепле

Через полвека предо мной явилась

Чудесным отпечатком губ на тонком хрустале.

На самом ободке хрустального бокала,

Который я хранил бессчетные года,

Ты воплощением Любви опять предстала

И перед этой Драгоценностью все меркнет, Господа.

Ко мне попало в руки DVD случайно,

Его я на одном дыхании смотрел

Не зря – тот фильм был гениальным

С названием довольно странным «Парфюмер».

Я в нем такие чудеса искусства подглядел.

Игра актеров, режиссура так была серьезна,

Сюжет в стихах я описал для тех, кто не смотрел,

Спешите, покупайте фильм – пока не поздно.

Так надоела тривиальность – милые друзья.

Та, что с экранов нескончаемым потоком льется.

Какая-то таинственная жизнь ко мне пришла

И отзвуком таинственности в сердце отдается.

О, Патрик Зюскинд! Гениальнейшая голова,

Которая придумала историю невероятную такую.

Которая запомнилась, тревожит иногда,

Искусством раскрывая нам загадку жизни непростую.

Известно – гений со злодейством несовместен,

Убийство – мерзость перед Богом не оправдана ничем,

Вопрос о том. «что быть или не быть», здесь не уместен,

Уж лучше гению и не родиться – не… за… чем…

Сырая камера, писк крыс и темнота,

Ручьями льет вода по скользким стенам.

Закован узник в цепи, кажется, что навсегда,

И никому до умирающего нету дела.

Уж скоро триста лет, когда за ним пришли,

И, расковав, тщедушную фигуру потащили

На площадь «лобную» – там приговор прочли,