Самуил Киссин - Легкое бремя

Позже я познакомился с поэтом. И, надо сказать, в нем действительно как-то странно и привлекательно сочетаются — физическая истомленность, блеклость отцветшей плоти с прямой, вечно пенящейся, вечно играющей жизнью ума и фантазии. Как в личности, так и в творчестве, в поэзии Ходасевича, который по праву озаглавил свою единственную книжку стихов “Молодость” (ведь он так молод, так юн годами, наш поэт!) — так же странно и очаровательно сплетаются две стихии, два начала: серость, бесцветность, бесплотность — с одной стороны, и грациозно-прозрачная глубина, кокетливо-тонкая острота переживаний, то грустно смеющаяся, то нежно грустящая лирика — с другой стороны» (Тимофеев А. Литературные портреты. II. Ходасевич. Руль. 1908. 23 апреля).

Печатал А. А. Тимофеев и стихи Муни.

Художник Пуантель — очевидная шутка, возможно, связанная с высказываниями Тимофеева и понятная Ходасевичу и Муни. Шутка, как и весь пассаж письма: Садовской очень рано облысел, Гриф был тучным и т. д.

Оля Богословская — танцовщица, босоножка, занимавшаяся в студии Э.И. Рабенек.

Вероятно, Николай Чуев, издавший книгу: Эмиль Верхарн. Издыхающие равнины. Города-чудовища. Пер. Н. Ч. (М., 1909). Николай Чуев — автор книги «Ибсен» (М, 1914).

Збуковских манер — не удалось установить, о чем идет речь.

Давид Давидович Бурлюк (1882–1967) — художник, поэт, один из воинствующих представителей московского футуризма.

Бама — Абрам Маркович Эфрос (1888–1954) — искусствовед, переводчик, художественный критик, в юности — близкий приятель Муни.

Эти слова Муни Ходасевич вспомнил в статье «Подземные родники» (1927). Он описывал механизм возникновения литературных групп, вызываемых к жизни новыми идеями, а потому вступающих в борьбу между собой. Приверженность к определенной группе поляризует и читателя. Но есть другой читатель, который не хочет ничего решать, выбирать: «безыдейность обладает свойством удобного и соблазнительного объединения. Среди тех, кто ничего не хочет, господствует мир. Нет ничего легче, чем объединяться в комфортабельном гробу…» Зато это так симпатично, так спокойно. Все новое ненавистно обывателю, потому что «стаскивает обывателя с его самосона; это несимпатично» (Ходасевич В. Собр. соч. в 4 т. Т. 2. С. 171).

Витольд Францевич Ахрамович (1882–1930, псевд. Ашмарин) — потомственный дворянин, католик. Кончив 6 Московскую гимназию, в 1901 г. поступил в университет на филологический факультет. В феврале 1902 г. исключен без права поступления в высшие учебные заведения за участие в студенческой сходке; в Балагинске и Нижнем Новгороде, куда он был сослан, близко сошелся с социалистами-революционерами. В 1905 г. восстановился в университете сначала на юридическом, затем на историко-филологическом факультете, и в 1910 г. уволен окончательно; университет не закончил. В 1910 г. он — секретарь издательства «Мусагет». Пишет стихи, переводит. Он был привязан к Муни, любил его стихи, ценил поиски в прозе, пытался помочь ему напечатать произведения, посылая их Г. И. Чулкову и другим. В переписке с Муни женственно-капризен и ревнив. Это человек, чрезвычайно резко меняющий род жизни и пристрастия: после революции увлекся кино и вместе с режиссером В. Гардиным образовал группу «левых», а в 1918 г. В. Ф. Ахрамович — в Белоруссии секретарь ревкома, работник ЧК, редактирует газету «Звезда»; в 1921-22 гг. он служит в Москве в ОГПУ, затем — сотрудник аппарата ЦК ВКП (б). В 1930 г. застрелился из именного оружия на скамейке Петровского парка, излюбленного места московских символистов.

Лия Самуиловна Киссина — дочь С. В. Киссина. Родилась 20 января 1910 г.

Анна Ивановна Ходасевич работала в Московской городской управе. В Царском Селе жил ее брат Г. И. Чулков, а в Раухале — племянница Ходасевича — Валентина Михайловна Ходасевич-Дидерихс (1894–1970), художница, с которой В. Ф. Ходасевич и А. И. Ходасевич были в дружеских отношениях.

В журнале (1915, № 3) была опубликована статья В. Ходасевича «Петербургские повести Пушкина».

Прочитав ее, Михаил Осипович Гершензон попросил Б. А. Садовского привести Ходасевича. 4 августа 1915 года Гершензон написал жене: «Вчера вечером пришли Б. А. Садовской с поэтом Ходасевичем. Сидели до 12, читали свои стихи, Ходасевича очень хорошие» (РГБ. Ф. 746. Оп. 21. Ед. хр. 28).

С этого лета завязались дружеские отношения Ходасевича с М. О. Гершензоном, в жизни Ходасевича сыгравшего очень важную роль старшего друга. См.: Переписка В. Ф. Ходасевича и М. О. Гершензона. // De visu, 1993. № 5(6).