Борис Свердлов - Любили мы, любили нас…

Отец дошел до Кенигсберга.
Пал Кенигсберг.
Была жестокой перестрелка
И колок снег.
И санитар из медсанбата
Кричал: «Держись!»
Жизнь не оставила солдата Осталась жизнь…
И лишь никак не переплавить
Того свинца,
Который вжился, словно память,
Навек в отца.

Вот и кончилась путина,
Это осени вина.
Ждёт на пирсе Катерина,
Благоверная жена!
Мы не виделись так долго —
Проскучал я столько дней
И по дому и по Волге,
И по Катеньке моей.
Скоро, скоро у причала
Встанем мы на зимний срок,
Где земных дорог начало
И конец морских тревог.
Позимую до путины,
А весной – прощай, родня!
И заплачет Катерина —
Очень горько без меня!

Сердцебиение будильника.
Рассвет сползает с подоконника.
Черно похмелье понедельника.
И далеко ещё до вторника.

По зимнему Лиману
Брожу я в день утраты.
По улице из крана
Вода бежит куда-то.

И действует на нервы
Пейзаж; закрытых окон.
Сказали: «Жил он скверно
И очень одиноко».

А небо молчаливо
Склонилось над бараком.
Скулит себе под ивой
Бездомная собака.

Над речкой, над погостом,
Над садом – снег тишайший
Парит легко и просто,
Без подлости и фальши.

Всё было: грех и лихо,
И страсть была в поэте…
Его стихи, пусть тихо,
Звучат на этом свете.

Ныне незаметно наступает лето.
Отпевают птицы позднюю весну.
Отпевают в церкви русского поэта…
Я его, как друга, после помяну.

Видимо, от ветра, испугав округу
Вдруг заголосили все колокола
И дневное солнце, словно с перепугу
От угрюмой тучи часть оторвала.

То душа над нами облаком небесным
Молча воспарила в голубой простор…
Неужели стало на земле ей тесно?
Неужели тяжко было до сих пор?

… Тихо поминаем вечером погожим.
Майский месяц в небе мается слегка.
На портрете друг мой выглядит моложе
И на нас, на грешных, смотрят свысока.

В грусти капля счастья есть…
Что-то слишком стал раним.
Видно, молодость, как дым,
Унеслась, куда невесть.

Не окликнуть, не вернуть!
Лишь вослед взмахну рукой
И с поникшей головой
Забреду куда-нибудь.

В полудикий дивный сад,
Где ещё листва шумит.
Ветер, ненадёжный гид
Вновь задует наугад.

И, уже который раз
Растревожит сердце страсть.

Растревожит сердце страсть
На исходе сентября.
Слишком алая заря
В тёплый вечер родилась.

По тропе на косогор
Я спокойно заберусь.
Вот моя степная Русь
И души моей простор!

Стаю уток вдалеке
Прячет выцветший камыш.
И распугивают тишь
Всплески вёсел на реке.

Небосвод, что в звёздах весь,
Принесёт шальную весть.

Принесёт шальную весть,
То ли ветер, то ли дождь.
И продрогших листьев дрожь
С тополей сбивает спесь.

Приложился пятернёй
К парапету жёлтый лист.
Под умолкший птичий свист
Встала осень на постой.

Ветки вольно разведя,
Распустила яркий зонт
И затмила горизонт
Сетью крупного дождя.

Проявила мощь и власть,
Туча, бурно разродясь.

Туча, бурно разродясь,
Одарила день дождём.
Как-нибудь переживём
Эту сырость, эту грязь.

На аллее тополей,
Что выходит на бульвар,
Золотой поры пожар
Разгорается сильней.

В пышных парках и садах
Заискрилась листьев медь,
Им придётся облететь,
Догорая на ветрах.

Но сейчас, как год назад,
Осень, я безмерно рад.

Осень, я безмерно рад
Слышать вновь твои шаги.
Ты, тревогам вопреки,
Третий день шалишь подряд.

Что в природе – то в душе:
И волненье, и покой.
Вот и сердца перебой
Я почувствовал уже.

Знаю, осень, только ты
Мне приносишь новизну.
Я спокойно не усну
В этот вечер маеты.