Ирина Озерова - Память о мечте (сборник)

«Скажи мне, кто жестоким был с тобою,
Кто эти раны страшные нанес?» —
И я погладил дерево с любовью
И не смахнул мужских горячих слез.

Но молча терпит дерево страданья,
И память в немоту заключена…
Мои тревожные воспоминанья
Былые воскресили времена.

И незнакомых вспомнил я, и близких —
Всех тех, кто пал за Родину в бою,
Всех тех, кто сохраняет в обелисках
Оборванную молодость свою.

Глаза их матерей навек суровы,
Их дети стали старше, чем они,
Поныне гордый траур носят вдовы, —
Не забывай войну и мир храни!

Нет радостнее радости, чем свет.
Все краски мира подаривший людям,
Он нам сияет миллионы лет,
И прославлять его всегда мы будем.

Всем равно – и орлу и муравью,
Ночному хищнику и робкой лани —
Он силу животворную свою
Раздаривает солнечным сияньем,

И лишь меня обходит стороной.
Я заключен в темницу вечной ночи.
Молю я: брызни всей красой земной
В мои неизбалованные очи!

Увидеть дай цветение весны,
Тончайшие оттенки разнотравья,
Чтоб стали вдруг мои цветные сны
Живой, неускользающею явью.

Я словно связан участью своей,
Меня гнетут всевидящие руки,
Когда поет рассветный соловей,
С цветами я отождествляю звуки,

Лучей не видя, я храню тепло,
Которое лучи приносят эти.
И вечной ночи слепоты назло
Я свет люблю сильнее всех на свете.

Стихла гроза. Неожиданно стихла гроза.
Каплет роса с лепестков распрямившихся роз.
Словно глаза, матерей наших скорбных глаза,
Смотрят цветы сквозь прозрачные капельки слез:

Марши походные с пылью смешались седой,
С измятых конвертов стирают года адреса…
Люди родные, придавленные землей!
Вам – материнская, горькая эта слеза.

Люди Самура! Спросить матерей вы должны;
Кто из сынов возвратился с жестокой войны?!

Наши аулы у самых вершин, на весу,
Ночи темней здесь, светлее и солнечней дни,
Самыми первыми злую встречают грозу,
Самыми первыми солнце встречают они.

Солнце! Впусти его, мама, открой
Солнцу, как гостю желанному, окна и дверь!
Видишь, как голубь, летит оно там, за горой!
Видишь, кивают цветы головами тебе!

Сын на побывке. С улыбкой стоит у крыльца.
Что же грустишь ты? Ведь счастье явилось само!
Может быть, просто похож он сейчас на отца?
А от отца сохранилось одно лишь письмо…

Мать, улыбнись, я принес тебе добрую весть:
Скоро ты будешь на свадьбе моей танцевать!
Сын – это кровь твоя, сын – и бессмертье, и честь.
Выпрямись, мать, подними мою голову, мать!

Сын твой вернулся – так, значит, родиться цветам!
Сын твой вернулся – хорошие всходы взойдут!
Сын твой вернулся – хорошим расти сыновьям,
Жизнь удлинится на много счастливых минут.

Мать! Твое сердце всю землю вместило опять!
Сердце твое говорить научилось без слов.
Если Земля – это тоже любимая мать,
Нет на ней места для пушечных злобных стволов.

Нету войны! Ей не быть с этих пор!
Красным пожаром горит семафор.

Ласково плачет старинная тара…
Пусть вместо кладбищ белеют сады,
Пусть не касаются матери старой
Неизгладимого горя следы!

Снег идет…
А хлопья снежные
Кружатся, взлететь хотят,
Невесомые и нежные,
Укрывают лес и сад.

Друг мне пишет письма грустные.
Он в Крыму. Там круглый год
Все цветет.
А он мне: «Густо ли
В эту зиму снег идет?!»

Ему хвалебных слов не адресуют…
Но все течет без устали ручей
И меж корней и валунов рисует
Узоры жизни маленькой своей.

Дает он и умыться, и напиться,
Всем равно – не откажет никому.
Но продолжает безымянно литься:
Не выдумали имени ему.

И не гордясь заслугами своими,
Несет он людям радость сотни лет,
Прославлено или безвестно имя —
Лесному ручейку и дела нет.

Не сладким наше детство было,
И память взрослая горька,
Воспоминанья в сердце вбила
Войны тяжелая рука.