Григорий Трестман - Свиток Эстэр

Охватит мир удушливая скверна —
как ты, Аман, за петлю ни держись…
Грядет… Грядет
за тем, кто смерть отвергнет
Великий Изверг,
чтоб отринуть жизнь.

Мир станет темным стадом в час убоя,
где человек – слепой среди слепых,
где станет Изверг
жертвовать собою
только затем,
чтобы убить других.

Кому свой зад всех демонов дороже,
кто будет у могил на помощь звать,
кто в этой жизни смерть принять не может —
не сможет жить, а только выживать.

Еврей переустроит Божье царство,
и мир услышит свой утробный вой.
Скукожатся до гетто государства,
и до погрома – эра звездных войн.

Эстер – агент еврейского влиянья,
а храм ее владычества – кровать…
И, несмотря на все мои старанья,
ты не сумел ее
переиграть.

Ты правил всем дворцом,
где вор на воре,
ты вел переговоры
с сотней стран…
Ну, ладно, царь – дурак,
но царедворец…
Ты разочаровал меня, Аман.

И смерть твоя, Аман, запомни это —
всего лишь незаслуженный аванс.
Смерть заработать надо…
До рассвета
даю тебе, Аман,
последний шанс.

Ах, царица,
что творится?!
Вьется звездная метель,
рвутся демон
сдемоницей
из окна в дверную щель.

То заплачет, то завоет
ведьма с кровью на виске.
Возле трона под конвоем
бес визжит
на поводке.

Ветхий сон, кошмар, виденье,
тайных ужасов разбой.
Ах, царица,
наважденье
забытье несет с собой.

Из своей дворцовой клетки
посмотри в свое в окно:
раздирают ставень ветки,
нас в природе нет давно.

Плел о нас поэт-повеса
сумасшедшее враньё.
Сдохли пушкинские бесы
и Эдгара вороньё.

Это Персия, царица!
Лучше плюнуть и напиться,
спьяну в птицу обратиться,
головой в оконце биться:
– Здравствуй, ворон!
– Здравствуй, вор!
– Ты ответишь мне за вора!
– Сам докаркаешься скоро!
– Для чего нам эта ссора?!
– Съешь таблетку невермора,
кровью скрепим договор.

Ты – как мумия на троне,
трон – загробная постель.
Притащил козла в короне
полорогий Азазель.

Он из падших самый мудрый
обольститель женихов,
маг шампуней,
демон пудры,
величайший дух духов.

Уж тебя-то он,
старуху —
колченогий и босой —
окропит акульим пухом,
подкопытною росой,
подрумянит вражьей кровью,
опоит живой водой.

Пей, царица,
на здоровье!
Станешь снова
молодой.

Завтра выйдешь в мир опальный,
а пока что отдыхай…
Впрочем, кто стучится в спальню?
– Здравствуй, Эядя Мордехай!

Вавилон,
эСэСэСэР.
Становитесь, страны, в круг!
Не Адаса,
но Эстер,
не Абраша,
но Мардук.

Наше дело —
сторона:
иудеи
со страной
изменяют
имена,
чтоб сокрыть
свой род
чудной.

С новым именем твоим
за недолгие года
ты становишься
другим,
исчезаешь
без следа.

Как-то раз
беспечным днем,
не предчувствуя конца,
глянешь в зеркало,
а в нем —
нет лица…

Мордехай,
ты в лицо меня знаешь?..
Эстер-это…
маска…
А под маской —
Астарта…
Чего поперхнулся —
узнал?!..
И вся наша история —
шабаш,
мотня,
свистопляска,
дурь,
игра,
идиотство,
притворство,
дебош,
карнавал…

Отвечай, Мордехай:
чем должна я пожертвовать снова,
чтобы как-то насытить
заоблачный твой аппетит?!
Ты добрался до купола
ахеменидского крова,
и победу
языческий бог
тебе вряд ли простит.

Отвечай, Мордехай:
каково мне быть первой
в серале?!..
Ты хотя бы подумал
на что ты супругу обрёк?!
Ты и синедрион,
вы в царицы меня развенчали —
проститутку из храма! —
спасибо за мудрый урок!..

Я должна собирать
и хранить венценосное семя,
вспоминая о том,
как с тобою мы были
вдвоём?
Отвечай,
Мордехай!
Я – наложница
в царском гареме?!
Нет,
сатрапы должны быть рабами
в гареме моём!