Дмитрий Дашков - Поэты 1820–1830-х годов. Том 1

И вот уж выстрелов не слышно,
На дол ночная сходит тень,
И солнце гаснущее пышно,
Как в первый мирозданья день.
И будто яства после пира,
Разлитых вин багряный ток,
Где кубок брошенный, где лира,
Где собеседницы венок —
Так трупы храбрых дол узорный
Своей усеяли толпой:
Где красный фес, где кивер черный,
В пыли, с пробитой головой.
Там лик от муки посинелый,
С кровавой пеной на устах;
Там ропот в стиснутых зубах,
В очах — перун окаменелый.
Там падший конь, в порыве мук,
Копытом дерн изрыл кудрявый;
На пушке судорожных рук
Там оттиск видится кровавый…

Но что за воины? их взгляд,
Средь груды вражьих трупов, сжат
Волшебной будто бы дремотой:
Так поселяне в поле спят,
С дневной управившись работой…
Пролома нет в стене стальной;
В одних руках еще сверкают
Штыки кровавые грозой;
Другие руки крест родной
К пробитым персям прижимают!..

Наш храбрый полк, несметный враг
Твою твердыню бил стальную —
И, не попятясь ни на шаг,
Ты весь погиб за честь родную! [299]
Но доблесть храбрых не умрет:
Ее товарищ их походный,
Какой-нибудь старик безродный,
Порою зимних непогод,
В лачуге русской воспоет!
Слезами взор души-девицы
Тогда заблещет сквозь ресницы;
Взглянуть малюток на певца
Мать подведет с лучиной ясной,
И старца повесть не напрасно
Взволнует юные сердца!..

И где ж, и где перуны брани?
Где сладость жизни кочевой?
Гигантов призраки над перстью вековой
И цепь живых воспоминаний?
Где скалы Гемуса и Фракии леса,
Как радость ясные над ними небеса
И море, радужным сияющее светом?
Под миртой в мраморе журчащая струя,
И стоны горлицы, и трели соловья,
И темный кипарис пред белым минаретом?
О! где Востока сон и лень?
Прогулки тайные над озером садовым,
Когда влюбленной пери тень
Скользит над розами, под месяцем перловым?

Их нет! исчез волшебный сон!
Угрюмый Север предо мною;
Как саван бледный небосклон
Вновь над безжизненной раскинулся землею!
По морю темному ревучие валы
Среброголовыми скитаются холмами;
В лесу свистящий ветр, под сенью мертвой мглы,
Качает желтыми листами.
Дрожит окно мое от капель дождевых;
В камине уголья, краснеясь, догорают,
И прах обломков вековых
Скитальца ноги с пеплом их
Вотще, усталые, мешают!
Вотще? Нет, нет! на новый лад
Цветов далеких аромат,
И звуки дивной их природы,
И нравов яркие черты,
И бури бранной непогоды
Мои настроили мечты!
Их гений светлого Востока
Водой живою оросил,
Снам сердца крылья позлатил
И в душу древних дней глубоко
И гул, и отблеск заронил!
О, рой мгновений благодатных,
Как дух свободы необъятных,
Твои ль чары́ забуду я!
Сегодня — город, завтра — волны,
Кипящий стан, утес безмолвный,
И конь, и посох, и ладья!..

В часы полдневные, бывало,
Над ясным морем я сижу
И там души своей зерцало
На мир лазурный навожу.
Над ним Балкан вдали синеет,
Корабль стопушечный белеет,
Скользя, как лебедь, между скал.
Уж близок он — и вдруг пропал
В дыму, над синими волнами,
Как будто скрытый облаками;
Их яркий пламень разорвал —
И громы с корабля глухие
К отбитым рвутся берегам:
То шлет далекая Россия
Родной привет своим сынам! [301]

Но мне пора! ветрило ставьте!
Пловцы, за весла! в море правьте!
Попутный дышит ветерок:
Лети, мой греческий челнок!
И как дельфин челнок трепещет;
Белеет пена под веслом;
Вокруг лазурь морская блещет
Безмерным выпуклым стеклом.
Но тмится небо; ветры свищут;
Как мрамор, зыбь вдали пестра;
Кружится ялик; волны рыщут, —
Друзья, нам к берегу пора!
Пусть вражьи пушки и пищали
С приморских гор на нас глядят —
Тот берег наш — и вот пристали:
Пред нами покоренный град!
Там одр, с подушкою атласной,
Меня под белый полог ждет;
С улыбкой дева сладострастной
Вино отчизны подает.
И в душу взоры черноокой
Свой влажный пламень льют глубоко; [302]
Но в путь уж страннику пора!
Давно мой конь, Араб мой пленный,
Грызет узду и, распаленный,
По камням пляшет у двора!

«Казак, ты сел ли? С богом, с богом!»
И вот по дебрям, между скал,
Как вольный Фарис, поскакал [303]
Я на красавце быстроногом.
Он воздух пьет перед собой,
Дым из ноздрей летит кипящих,
Копыта искры льют струей,
Глаза — два уголя горящих!
Пусть надо мной леса шумят,
Потоков брызги вслед летят,
Чернеют рвы, мелькают горы —
В крови коня мой хлыст и шпоры!
Закрыл полнеба тучи дым;
Смят ураганом дуб косматый;
Летит перун — мой конь крылатый
Стрелою гонится за ним!
Чары́ вина, любви и мщенья,
Как вы, такое ж упоенье
И вихорь бранного огня,
И волн с перунами сраженье,
И в поле бурный бег коня! [304]