Дмитрий Дашков - Поэты 1820–1830-х годов. Том 1

Но разлился живой рассвет с востока…
Мадоны лик, как солнце, восходил —
И веяли горе́ туманы рока
В дыхании светила из светил!
Сей чудный лик для нашего пророка
Игрой лучей весь мир преобразил…
И пролилась — в услышание света —
Сиона песнь из звучных уст Поэта.

Здесь, в столице пышной скуки,
Слышу утренней порой
Идиллические звуки,
Говорящие со мной —
Будто старые мы други,
В детстве слившие сердца,
Будто юные супруги
После брачного венца!

Милый отзыв деревенский,
Звук сердечной простоты!
Ты природы голос женский,
Эхо первой чистоты;
Вестник счастия и мира,
Ты любви волшебный клик;
Ты несозданного мира
Существующий язык!

Рог пастуший! для поэта,
Нежных полного страстей,
Ты дороже блеска света
И петропольских затей!
И он радуется детски,
Что он прост еще душой,
Что досель обычай светский
Не сгубил любви прямой.

Да вовек он не погубит
Нежной детскости моей!
Ум мечтает, сердце любит
Средь бесчувственных людей;
Духа творческая воля
Здесь в столице, средь забот,
Сени рощиц, воздух поля
И пастушек создает.

Так мечтой, свободно-думной
Лишь созданиям своим,
Я живу в тревоге шумной,
Молчаливый нелюдим.
Весь мой чудный мир со мною;
Жизнью собственной дыша,
Первобытной чистотою
Свято девствует душа.

Рог пастуший, рог пастуший!
Молви: внемлют ли тебе
Эти суетные души —
Недруг каждая себе?
Нет! растленные развратом,
Дети неги и тщеты,
Спят еще, в быту богатом,
Сном сердечной пустоты!

Некий тайный глас, быть может,
Укоризной прозвуча,
Совесть спящую встревожит
В бедном сердце богача —
И природы клик утешный
Иногда раздастся там,
Как в столице многогрешной
Рог пастуший по утрам.

Как иногда, в прекрасный вечер лета,
Пленяет нас волшебный блеск луны,
Так при тебе полна душа поэта
Прелестных тайн и светлой тишины!

Ты для меня не мир, дотоль незримый,
С могучею приманкой новизны;
Ты мне цветок знакомый и родимый —
Явленный лик заветной старины!

Мне говорят: ты божество младое!
Со всех сторон тебе гремит хвала;
Мне говорят: ты солнце золотое!
Твой светлый взор — Амурова стрела!

Пленяешь ты невинностью прекрасной,
Всегда в речах любезна и ловка,
И арфою владеешь сладкогласной,
И в танцах ты, как грация, легка!

Но я тебя лишь вижу на гулянье,
По вечерам, порою у окна;
Безмолвна ты, как снов моих созданье,
И в траурный покров облечена.

Так для меня таинственно и мило
Блестит твой взор, как нежный луч луны
Ты для меня вечернее светило,
Богиня снов и ангел тишины!

В шуме, в блеске, средь веселий
Многолюдной суеты
Вновь глаза мои узрели
Стройный образ красоты:
В светлом платье ты сияла
И приветней, и светлей —
Да, луна моя дышала
Жаром солнечных лучей!

Лик твой милый, лик твой полный
Ярко вспыхивал порой —
Будто огненные волны
Ходят быстрой чередой…
Вид ли милого предмета
Девы сердце волновал?
Иль хвалебный звук поэта
Душу скромную смущал?

Облачена одеждой голубою,
С огнем в очах и в камнях дорогих,
Обвив меня лелеющей рукою,
Сидела ты в объятиях моих,—
Прекрасною лазурною рекою,
Из берегов исшедшею своих,
Ты жизнь мою любовью потопляла…
Ах, что в тот миг душа моя узнала!

Нас пробудил музы́ки сладкий гром —
Живой призыв на игры Терпсихоры!
Блестя, виясь на звуке плясовом,
Ты на меня порой метала взоры,
И там еще, любовным языком,
Они вели с моими разговоры…
И ты — своей одеждой и лицом —
Как солнца лик на небе голубом!

И я с тобой сжился, как птица с клеткой…
Два смертные в раю — осенены
Цветущих лип таинственной беседкой,
Мы оба… ночь… один надзор луны
За нашею невинностию редкой;
И запах роз, и ангельские сны,
И скромные вкруг стана рук обвивы,
И нежности прекрасные порывы!..

Двенадцать лет прошли… наш мир отцвел —
И мы давно забыли друг о друге,
И сердца детский голос огрубел…
На что мне знать, где ты! В чужой супруге
Узнал бы я — кого б узнать хотел!
Зачем тебя я вспомнил на досуге!
Не вспомнил бы, но встретилась со мной
Красавица в одежде голубой.