Дмитрий Дашков - Поэты 1820–1830-х годов. Том 1

На гладком озере играли
Лучи серебряной луны,
И весла мерно рассекали
Поверхность дремлющей волны.
Склонясь на ткани дорогие,
Горда, как молодой орел,
Когда впервые он взлетел,
Взвился под тучи громовые
И устремил довольный взор
На мрак лесов, на темя гор,
Лежала молча мать Нерона.
Трирема тихо с ней плыла,
И молодая Ацерона
К ногам царицы прилегла.
Сбылись желанья, Агриппина!
Британии встретил свой конец;
Ты на чело младого сына
Изложила Августов венец,
И твой Нерон тебя ласкает,
Нечистых уст коснулась ты, —
Он так усердно выполняет
Твои блестящие мечты!
Весь мир есть твой, и без преграды
Ты жизнь и смерть с собой несешь,
И се — на торжество Паллады,
Нероном званая, плывешь.
Лежала молча мать Нерона,
Трирема медленно плыла,
И молодая Ацерона
К ногам царицы прилегла.
Но кормчий бдительный не дремлет,
Во мраке взор его горит.
Чему так пристально он внемлет?
Кого так чутко сторожит?
К богам прибегни, Агриппина!
Прострись, молящая, в слезах,
Да избежишь объятий сына,
Тебе отверстых в сих волнах…
Но поздно! подан знак условный —
Ты узнаешь ли сына, мать?..
И расступившиеся волны
Над судном сдвинулись опять.

В моих заботах и печали
Вы мне нередко помогали;
Скажите ж мненье ваше мне:
Успешно ль в этой стороне
Пойдут дела? а мне б желалось
Толпу народа приманить,
Чтоб множество ко мне сбегалось,
И всех путем повеселить.
Уже готово возвышенье,
В партере зрители сидят,
Молчат и пристально глядят,
И ждут — чудес на удивленье.
Скажу вам правду про себя:
Я мастер угождать народу,
Сегодня ж в затрудненьи я:
Хотя хорошего он сроду
Не постигал и не видал,
Но бездну книг перечитал.
Откуда ж новых впечатлений
И свежих мыслей наберем?
И как от сильных потрясений
Его на радость наведем?
Мне, признаюсь, весьма приятно,
Когда валит ко мне народ
И ждет билета у ворот,
Как будто пищи благодатной
Пришел просить в голодный год.
А всё поэт! он дивной силой
Творит такие чудеса!
(Поэту)
Прошу ж покорно вас, мой милый,
Почудесите два часа.

Не вспоминай мне о толпе презренной:
Она восторг души моей мертвит;
Сокрой меня от черни ослепленной:
Она певцу насильно петь велит;
Но поведи к обители священной,
Где луч бессмертья для певца горит,
Туда, где дружба и любовь святая
Душе его готовят негу рая.
Толпа чужда высоких вдохновений,
Язык богов непостижим для ней;
Для кратких он не сотворен мгновений,
Невнятен он и чуден для людей.
Сквозь мрак веков проникнуть должен гений,
Чтобы облечься красотой своей.
Блестящее живет одно мгновенье,
Изящное — потомков удивленье.

К чему потомков вспоминать,
А современных презирать?
Кто слепо черни угождает,
Того и чернь не огорчит;
Кто круг деяний расширяет,
Тот и успех свой ускорит.
Так, с богом! Начинайте смело,
На сцену выводите нам
Фантазию со свитой целой,
С рассудком здравым пополам,
С умом, желаньями, страстями,
Надеждой, страхом, чудесами,
Лишь бы дурачество и блажь
Могли вы приютить туда ж.

И не жалейте происшествий, —
От них зависит ваш успех;
Побольше перемен и действий,
И угодите вы на всех.
Толпу чудес толпе народной
Представьте кучею огромной —
Пусть каждый часть свою возьмет,
Пусть выбирает что угодно
И удовольствован идет.
Разбив на части сочиненье,
Писать гораздо легче вам,
Притом, хоть целое творенье,
А всё растащат по клочкам.

Наемника презренные расчеты!
Прямой поэт не постигает их.
Мне жаль, что выгод мелочных
Вы полюбили обороты.

Упреком я не оскорблен,
И слишком твердо в том уверен,
Что если кто успеть намерен,
Тот будь проворен и умен.
Подумайте, зачем так много
И для кого трудитесь вы?
И кто потом, ценитель строгий,
Раздаст хулы иль похвалы?
Один к нам тащится без цели,
Другой чуть встал из-за стола,
Тому наскучили дела,
Тому веселья надоели.
Без дальних мыслей, наугад
К нам все бегут, как в маскарад.
И что вам грезится, поэты?
Пиеса ваша принята,
И все разобраны билеты,
И все наполнены места.
Но присмотритеся поближе:
Кто ваши зрители, певцы?
В партере — черствые глупцы,
И в ложах — чуть ли не они же.
К чему ж терзать Парнасских дев?
Поверьте мне, перемените
Ваш поэтический напев;
Пишите только и пишите,
Туманьте зрителей умы,—
Рукоплесканья вам награда,
И все довольны будем мы.
Но что? печаль или досада
Волнует вас?