Андрей Дементьев - Я продолжаю влюбляться в тебя…

А экран опять пугает
Местью, кровью и насильем…
Сходит девушка нагая
К нам с экрана, чтоб отвлечь.

Так что кризис пресловутый
Начался давно в России,
Но не с банков и компаний,
А с разрушенных сердец.

Чем больше у меня врагов,
Тем жизнь намного интересней.
Душа свободна от оков
И боевой словарь на месте.

Чем больше у меня друзей,
Тем ярче мир наш в прозе буден.
Душа, как вечный Колизей,
Со всех сторон открыта людям.

Жизнь без друзей была б грустна.
Жизнь без врагов была бы скучной.
На те и эти времена
Хватает мне вражды и дружбы.

Не казни себя за все,
Что не случилось.
Не случилось по чужой вине.
Жизнь не всем оказывает милость.
Даже тем, кто у нее в цене.

И когда пройдет твоя обида,
Все вокруг покажется иным.
И былое будет позабыто.
Словно ты и не встречалась с ним.

Мы ведь не случайно часть Природы.
Потому она и учит нас…

Переждем, как солнце, непогоды.
Лишь бы луч его в душе не гас.

Вся грусть земли поручена стихам.
И потому строка моя печальна,
Когда посвящена родным холмам
Или глазам твоим исповедальным.

Вся грусть земли поручена стихам.
И это поручение от Бога
Исполнит бесконечная дорога,
Которой мы восходим в Божий храм.

Нас много – поручителей Его.
И потому не оборвется слово,
В котором грусть обрящет торжество,
И мир тем словом будет околдован.

Вся грусть земли поручена стихам.
И все надежды тоже им поручат,
Когда нас жизнь отчаяньем измучит
И вознесемся мы к иным верхам.

Запад развалил Державу нашу.
Ну, а мы лишь тупо помогли.
И теперь разваливаем дальше…
Позабыв про Божий суд
И гнев Земли.

Может быть, пора остановиться,
Сохранив себя и свой престиж?
Но пока нас учит заграница, —
Ничего уже не возвратишь.

Ни стыда перед похабным словом,
Что поссорил душу с красотой.
Ни почета к седоголовым,
Что остались где-то за чертой.

Все равно я верую в наш разум,
В здравый смысл российских мужиков.
Нас не испугаешь медным тазом,
Не удержишь в ржавчине оков.

Твои смуглые руки – на белом руле.
Аварийное время сейчас на Земле…

Аварийное время – предчувствие сумерек.
В ветровое стекло вставлен синий пейзаж.
Выбираемся мы из сигналящих сутолок
И дорога за нами, как тесный гараж.

В чей-то город под нами спускается солнце.
Угасает на небе холодный пожар.
Аварийное время навстречу несется,
Как слепые машины с бельмом вместо фар.

От себя убежать мы торопимся вроде.
Две тревожных морщинки на гретхенском лбу.
На каком-то неведомом нам повороте
Потеряли случайно мы нашу судьбу.

Аварийное время настало для нас.
Вот решусь – и в былое тебя унесу я.
Ты в азарте летишь на нетронутый наст,
И колеса сейчас, как слова, забуксуют.

Аварийное время недолгой любви.
Все трудней и опаснее наше движенье.
И не светятся радостью очи твои,
Словно кто-то в душе поменял напряженье.

Светофор зажигает свой яростный свет.
Подожди, не спеши. Мы помедлим немного.
Будет желтый еще… Это «да» или «нет»?
Может быть, нам ответит дорога…

Приснись мне, Георгий Владимыч.
И тайну заветную вымучь,
С которой в былое ушел.
А я поколдую над нею,
И, может быть, стану сильнее
Средь нынешних бедствий и зол.

Приснись мне, Георгий Иванов,
Под музыку хрупких стаканов,
Что где-то мы подняли врозь.
И станет понятней и ближе
Тоска твоя в синем Париже,
Где встретиться нам не пришлось.

Печальный поэт и скиталец,
Ушел он… Но строки остались,
Да что-то притихли впотьмах.
И много времен миновало,
Пока от Девятого вала
Остались лишь пена да прах.

И снова судьба твоя дома.
Возвышенно встали три тома
На полке горючей страны.
И смерти оказана милость.
А все остальное – приснилось…
И нет ни стыда, ни вины.