Андрей Дементьев - Я продолжаю влюбляться в тебя…

Но взгляд ее так просящ и печален,
Что я невольно затормозил.
А мне уже сзади вовсю сигналят
Тысячи лошадиных сил.

И посредине гудков и брани
Я забрал у девочки все цветы…
И взгляд ее вновь меня больно ранил
Приметами нищеты.

Она пробежала с машиной рядом,
Покуда я не нажал на газ…
И светились подснежники
Синим взглядом
Ее грустных глаз.

От невзгод и от бед
Ухожу вновь в себя,
Как уходит медведь
На всю зиму в берлогу…

Ну, а жизнь над душой
Все стоит, торопя…
Чтоб вернулся я к ней —
В суету и тревогу.

А зачем это мне?
Мир покоем красив.
Он меня одарил
Добротой и любовью.

Журавли ладят в небе
Свой черный курсив.
И приходят стихи
К моему изголовью.

Тишина на земле…
Красота и восторг.
Я смотрю благодарно
На синее небо…

Вдруг ворвался в меня
Очень Ближний Восток.
И взглянул мне в глаза
Обреченно и слепо.

И душа моя бросилась
В черный квадрат
Полыхавшего пламенем
Телеэкрана…

Словно тоже я был виноват,
Что дымится земля,
Как открытая рана.

В лес весна нагрянула в апреле
Шумная – от птичьей кутерьмы.
И стоят в весенних платьях ели,
Будто бы и не было зимы.

И ручьи, ожив от ветров вешних,
Песни разнесли по всем концам.
Воробьи покинули скворешни,
Чтобы сдать их на лето скворцам.

Дождь стучится робкою капелью.
Первый дождь – предвестник майских гроз.
Так тепло, что сосны загорели
И открыты шеи у берез.

Ожил лес – теплу и солнцу рад он.
Ничего, что выбравшись из тьмы,
В эту пору он еще залатан
Белыми заплатами зимы.

Люблю, когда по крыше
Дождь стучит.
И все тогда во мне
Задумчиво молчит.

Я слушаю мелодию дождя.
Она однообразна
И прекрасна.

И все вокруг с душою
Сообразно.
И счастлив я,
Как малое дитя.

На сеновале душно пахнет
Сеном.
И в щели бьет зеленый
Свет травы.

Стихает дождь…
И скоро в небе сером
Расплещутся озера синевы.

Уймется дождь…
Я выйду из сарая,
И все вокруг —
Как будто в первый раз.

Я радугу сравню с вратами рая,
Куда при жизни
Я попал сейчас.

Помню тот парижский стылый вечер,
Изменивший все в моей судьбе.
Ласково я взял тебя за плечи
И святое слово прошептал тебе.

Помню, как над Триумфальной аркой
Полыхнули синью небеса.
И дороже не было подарка,
Чем твои счастливые глаза.

Море под вечер разгневалось шумно.
И разрыдалось нежданно навзрыд…
Камни смотрели на волны угрюмо.
Слезы омыли горячий гранит.

Впрочем, стихия внезапно уснула.
И успокоилась голубизна…
И от недавнего мощного гула
Стала слышнее вокруг тишина.

Здесь унижают русскую культуру
Цинизмом и бездарностью невежд.
Над лбом Толстого примостились куры
Сорить помет поверх его одежд.

Здесь не нужны ни Левитан, ни Репин,
Ни Суриков с Боярыней своей.
Своих кумиров здесь настырно лепят,
И похвала струится, как елей.

Суди их Бог и наша с вами совесть,
Своей они уже не обретут.
Но время, о грядущем беспокоясь,
Всех призовет на справедливый суд…

И мы возьмем искусство на поруки.
Жизнь без него печальна и пуста.
И от цинизма, пошлости и скуки
В который раз спасет нас красота.

Вдали туман…
И в нем – Иерусалим.
И облака цепляются за горы.
Вот так, наверно, выглядел Олимп.
Но мне дороже всех Олимпов
Этот город,
Где так давно душа моя живет,
Когда я сам в Москве или в поездках…
Бежит дорога в тот счастливый год,
Когда взошел я на Святое место.

Прошу у Неба подсказать слова,
Чтоб их опять с моей любовью сверить.
За окнами раскрашена листва,
Как будто бы писал ее Малевич.

Спускаюсь вниз я – в суету и шум.
Где веером обмахиваясь,
Пальмы
Молчат в плену своих зеленых дум.
И я молчу в тиши исповедальной.