Александр Кердан - Избранное

Чтоб неспроста любилось и мечталось
И называлось жизнью и судьбой.
Слов не искал,
Но все, что записалось,
Оставлю вам —
Не унесу с собой…

Живу не скучно и не весело —
Слагаю строчки на бегу,
Чтоб в этих строчках перевесило
То, что прожить я не смогу.

Чтоб я сумел принять стоически
На финише земного дня,
Что книг моих герой лирический,
Все ж интереснее меня.

Что жизнь – индейка, судьба – копейка,
В купе я осознал в один момент:
Напротив – женщина читает Цвейга…
Неужто я ему не конкурент?

Согрей меня, а я тебя согрею
Улыбкою иль словом – все равно…
В воде монетка медная тускнеет,
Рыбешкою скользнувшая на дно.

Увидимся ли вновь?
Монетка эта
Сулит надежду праздному уму…
Пока мы вместе, ни к чему приметы,
Расстанемся – и вовсе ни к чему.

Ну, а сейчас, к воде склоняя лица,
Поверим рассужденьям вопреки,
Что для чего-то робкий свет струится
Со дна реки.

Неужели ты любишь меня,
неужели,
Через все расстоянья, разлуки, метели,
Ни на что не пеняя, ни в чем не виня,
Неужели ты любишь меня?

Мне за что это чудо,
награда такая?
Но – опять уезжаю, опять улетаю,
И в далеком пути, за окном – ни огня…
Неужели ты любишь меня?

Быстротечную жизнь мы торопим, как дети…
А душа над землею кочует, как ветер,
Удивление вечно храня:
Неужели ты любишь меня!

В свете желтых фонарей – радуга,
Преломляются лучи радостно.
Пусть за окнами – мороз святочный,
Мы целуемся с тобой сладостно,
Мы целуемся с тобой искренне.
Пусть мерцают фонари искрами,
А вокруг пылит дуга-радуга,
Что связала нас с тобой надолго.

Где бы ни был я, где б ты ни была,
Мы, как эти фонари с нимбами,
Семицветьем наших чувств венчаны
И бояться нам уже нечего.
Говорят, что все проходит, кончается,
Только радуга над миром качается.
Даже если мы когда-то отчаемся,
Наши души вновь на ней повстречаются.

Она в дверях остановилась,
Терзаясь словно: для чего
Нежданной гостьей появилась
В квартире маленькой его.

Ах, да! На миг, а не навеки
Пришла чужая в дом чужой!
Она лишь опустила веки,
А он, как будто сам не свой.

Вот тут бы и поставить точку,
Ведь все равно не передать,
Как платье, туфли и сорочку
С нее он взглядом стал срывать.

Как – губы в губы, очи – в очи:
Ведь не навечно же – одни…
За все не с нею рядом ночи!
За все не с нею рядом дни!

…Потом она курила долго,
А он глядел, глядел, глядел,
Как поплавок ее заколки
В углу отчаянно блестел.

Она в проем дверной шагнула,
Закрыла двери за собой…
А у него вдруг промелькнуло:
Пришла – чужой, ушла – чужой…

Быть может, так оно и надо,
Чтоб уходила, уходя…
На зеркале – следы помады,
А на окне – следы дождя.

А в комнате – пустынно сразу,
И ощутился невпопад
Оборванной прощальной фразой
Духов дразнящий аромат.

Она сгорела на костре
Любви, зажженной им,
Угасла тихо на заре
И превратилась в дым.

Смыл быстрый дождь туманный след
С небесного стекла…
А он прожил еще сто лет,
Став серым, как зола.

Забыл ее иль не забыл,
То – неизвестно мне.
Но, заскорузлый, как горбыль,
Как будто в полусне

Он часто в небеса смотрел
До самой темноты,
Так, словно в облаках узрел
Знакомые черты…