Данте Алигьери - Божественная комедия. Ад

Т. е. труба поэзии.

Не без значения Данте опять упоминает здесь о мудрости божественной: о ней упоминает он везде, где в аду проявляется пламя, символ божественной любви и истины (Ада VIII, 73 и XIV, 29).

17-18. В Флорентинской крестильнице (Battisterio San' Giovanni), на каменном помосте возле стен, были в прежние времена пробиты узкие углубления в виде купелей, снабжавшиеся водою из колодцев; в них священники крестили новорожденных. Эти углубления сверху прикрывались решетками, для того, чтобы защитить священника от натиска народа: ибо во Флоренции в первые времена крестили только в Battisterio San' Giovanni и притом два раза в году: на кануне Пасхи и Троицина Дня, а потому стечение народа бывало весьма велико. Это обыкновение и самые купели существовали до 1579 г.; впрочем, в пизанской крестильнице и до сих пор можно видеть эти каменные урны крещения.

19-21. Однажды несколько детей играло в Battisterio около этих купелей; один ребенок упал в углубление и так в нем увяз, что не мог вылезть и едва не утонул. На крик его сбежался народ; но никто не знал, как пособить утопающему, пока наконец не явился Данте, бывший тогда приором города, и собственными руками не разбил топором камень, окружавший углубление. Бенвенуто да Имола. – За этот поступок человеколюбия многие враги Данта обвиняли его в нечестьи; оправдываясь в несправедливом обвинении, Данте в ст. 21 говорит: спасенный да будет моею печатью, т. е. да будет свидетелем правоты моего поступка.

Внутренняя стена этих рвов всегда ниже, чем наружная, ибо весь этот круг идет наклоном к Коциту.

Т. е. они переходят мост и, придя к внутренней стене, лежащей между третьим и четвертым рвами, спускаются на дно третьего рва.

Ров этот так ужасен, что Данте может приблизиться к грешникам только при помощи разума, на руках Виргилия. Копишь.

Это сравнение заимствовано от ужасной казни, производившейся во времена Данта над убийцами – так наз. propaginare (зарывать в землю как виноградную лозу), казни, состоявшей в том, что убийцу заживо зарывали в землю головою вниз. Нередко случалось при этом, что преступник, желая хоть несколько продлить жизнь, уже засыпаемый землею, неоднократно призывал духовника под предлогом открытия новых преступлении.

Этот говорящий грешник есть папа Николай III (из фамилии дельи Орсини), папствовавший от 1276–1280 г. О нем говорит Виллани: «Пока он был простым монахом и потом кардиналом, он отличался честностью, доброю нравственностью и, как говорят, был девственник; сделавшись папою, он ревновал в пользу своих, сделал многое для их возвеличения и был первый из пап, при дворе которого открыто производилась симония в пользу папских родственников, от чего они обогатились владениями, замками и золотом» (Libr. VII, сар. 54). Николай был расположен в пользу Гибеллинов, потому Виллани, как Гвельфа, можно подозревать в пристрастии. Впрочем, нам достоверно известно, что этот папа возвел в кардинальское достоинство трех своих родственников, а племянника Бертольдо Орсини сделал графом Романьи; вообще его считают первым из пап, содействовавших развитию так наз. непотизма. Он замечателен, между прочим, и тем, что отправил своего племянника Кардинала Латино в Романью и Тоскану для примирения партий, содействия возврату изгнанников и дарованию отпущения Гибеллинам. Филалетес.

Грешник, слыша вопрос Дантов, но не видя вопрошающего, думает, что уже прибыл ожидаемый им и долженствующий сменить его папа Бонифаций VIII, что кажется ему несколько преждевременным, ибо, по его расчислению, Бонифаций должен явиться несколькими годами позже. Под именем «хартии» должно разуметь или письменное предсказание, или кабалистическое расчисление, в силу которого Николай III уже при жизни знал год смерти Бонифация VIII. Он умер в 1303.

Прекрасная жена есть церковь, которую Николай III обесчестил симониею.

Николай происходил из фамилии Орсини (orsa, медведица).

Здесь должно разуметь вероятно папу Иннокентия IV, заклятого врага Швабского дома, Александра IV, Урбана IV, признавшего Карла Анжуйского в Италию, и Клемента IV.

Николай умер в 1280 г., а потому в 1300, в год замогильного странствия Данта, свершилось 20 лет, как он водружен главою в ров; тогда как между смертью Бонифация (1308) и его приемника в аду Клемеита V (1307) протечет только 4 года.